Местечковость, помноженная на невежество: Почему Нуреева не ценят в Уфе

17 марта исполнился бы 81 год гениальному танцовщику Рудольфу Нурееву, а 6 января было 26 лет со дня его смерти. На сегодняшний день приходится констатировать: число проектов памяти Нуреева, которые так и не состоялись в Башкирии, значительно превосходит количество состоявшихся, среди которых можно отметить разве что Международный фестиваль балетного искусства его имени, небольшой музей в оперном театре да мемориальные доски на стенах театра и хореографического колледжа, также названного в честь Рудольфа.

Медиакорсеть взялась поразмышлять о том, почему в Башкирии сложилось такое отношение к самому прославленному земляку, и предложила принять участие в разговоре известному кинодокументалисту Радику Кудоярову. Разговор получился долгим и очень содержательным.

Страсти по Рудольфу

- Наши журналисты довольно продолжительное время занимаются поисками могил родителей Рудольфа Нуреева. Наверняка многие российские и иностранные поклонники Нуреева захотели бы положить цветы на могилы его родителей. Известно, что его отец умер 25 февраля 1968 года от рака легких и вроде бы был похоронен на мусульманском кладбище, но в электронных базах данных о захоронении никакой информации нет. Писатель Игорь Савельев не так давно обследовал всё мусульманское кладбище, но так и не нашел могилу Хамета Нуреева.

- Она совершенно точно там была. Я её видел своими глазами в середине 90-х годов. Мы ходили туда с создательницей музея Нуреева в оперном театре Инной Георгиевной Гуськовой. Я даже зрительно помню ее примерное расположение - ближе к краю кладбища, к улице Трактовой, но достаточно далеко от входа. Там был такой старый конусообразный памятник со звездой. Рудольф, если вы в курсе, хотел посетить могилу отца, когда осенью 1987 года приезжал к умирающей матери, но не смог пробраться на кладбище сквозь сугробы. Так что могила отца Нуреева там точно была.

- Видимо, просто захоронили на этом месте другого человека. А с могилой матери Рудольфа вообще странная история. Некая дама не так давно уверенно заявила нам, что лично навещала могилу Фариды Нуреевой на кладбище в Тимашево вместе с уфимскими двоюродными сестрами Рудольфа. Правда, позднее нам сказали, что дама, скорее всего, слукавила, чтобы подчеркнуть свою значимость. Есть версия, что мать Рудольфа похоронена на каком-то сельском погосте.

- Ваши поиски и ваше стремление правильные, и они достойны уважения. Если я что-то узнаю об этом, то вам сообщу.

- В целом, если говорить об отношении жителей Башкирии к Нурееву, как нам кажется, можно их условно разделить на два типа. Во-первых, это чиновники, которые говорят с высоких трибун громкие слова о нем и даже сами верят в свою искренность, но на деле талант Нуреева их не трогает. Во-вторых, это поклонники Нуреева, которые ведут себя так, словно больше никто не имеет права произносить его имя. Люди, которые без истерик ценят его творчество, у нас тоже есть, но они теряются на общем фоне.

- Не вижу в этом ничего странного. У меня тоже сложилось такое впечатление. Что касается поклонников – такие люди просто смотрят на своего кумира, как на икону, и считают, что только они умеют правильно поклоняться ему, они виртуально вышли за него замуж.

Есть еще такой типаж – люди, которые считают себя «специалистами по Нурееву». Но на самом деле они читают те же самые книги, что и все остальные, и не пытаются заглянуть дальше.

Я тоже сталкивался с ними и чувствовал, как они заранее обдавали волной высокомерия, даже не подозревая о том, сколько реальных встреч, связанных с Нуреевым, было у меня. Наверняка же, никогда никто из них не садился и не разговаривал с партнером Рудольфа, который уже болен той же самой болезнью, что и Рудольф, - СПИДом. Или с человеком, который помог Рудольфу остаться в Париже в июне 1961 года.

Со многими друзьями Нуреева у меня сложились добрые доверительные отношения, в результате удалось собрать уникальный материал, который лег в основу сценария будущего игрового фильма о Рудольфе.

Лично для меня тема Рудольфа Нуреева имеет особое значение. Но я восхищаюсь им не только как танцовщиком, а, прежде всего, как человеком, его сильным характером, независимостью, свободомыслием, свободолюбием, тонкой творческой натурой. Я знал в Уфе людей, которые относились к Рудольфу так же и старались передать свое представление и понимание о нем соплеменникам, чтобы те тоже им гордились.

Такой была Инна Георгиевна Гуськова, которая в юности была дружна с Рудольфом и еще в начале 90-х годов, вскоре после его смерти, создала в уфимском оперном театре экспозицию в память о нем. Она занималась этим не за деньги, а потому, что эта тема ей была близка и интересна. Увы, Инны Георгиевны уже с нами нет, а в музее Рудольфа Нуреева, который появился благодаря ей, нет даже памятной доски, посвященной этому прекрасному человеку. И это неправильно! Таких искренних людей нужно помнить.

Такой же, кстати, была и Галина Александровна Бельская, которая столь же бескорыстно и преданно хранила память о Федоре Ивановиче Шаляпине, и нынешний Шаляпинский фестиваль, и памятник на улице Ленина в Уфе, и даже водка «Шаляпин» - это плоды ее труда и вдохновения. Она тоже уже давно не с нами, и ее также забыли.

«Украденное бессмертие» и «подарки из Англии»

- Про Галину Александровну Бельскую я знаю. А про Инну Георгиевну Гуськову не слышала, к сожалению.

- Ну, вот видите… После ухода таких людей восполнить потерю некем, и набегают фанаты и «специалисты». Вообще, фанаты – это отдельная категория. Помню, когда делали фильм «Алиби для Пола Маккартни», человек, со студией которого мы немного сотрудничали, увидел часть картины и рассказал одному столичному музыкальному критику, что мы сделали классное кино. Тот, еще даже не увидев фильма, заявил: «Кто им разрешил прикасаться к имени известного битла?». В его представлении, видимо, я должен был прийти к нему и спросить разрешения делать такой фильм?! Вот такое проявление самомнения в Москве. А уж в провинции и подавно. Но если обращать на такие вещи внимание, можно просто перестать работать.

Что касается театрального музея Нуреева, был случай, который помог мне составить о нем мнение. После того, как я снял вторую картину о Рудольфе «Украденное бессмертие», был большой шум. Одним из героев фильма стал сэр Джон Тулей, председатель Европейского фонда Нуреева, который вопреки последней воле танцовщика распродал почти всё оставшееся после его ухода из жизни движимое и недвижимое имущество. После выхода картины, в которой мы рассказали о неприятной стороне деятельности фонда, сэр Джон Тулей ушел со своего поста. Представители фонда потом, кстати, пытались через СМИ опровергнуть содержание фильма, не называя моего имени. О`кей, это их дело и к сути нашего разговора не относится, тем более, что им это не удалось.

Вот что важно: тогда, после общения со мной, сэр Джон Тулей предложил мне отправить некоторые вещи Рудольфа в Уфу, но я сказал: отправьте сами. Он пообщался со своими друзьями из попечительского совета фонда, и они прислали в Уфу посылку с кучей вещей Рудольфа. При этом и в театре, и в СМИ в Башкирии до сих пор говорят, что посылку им прислало правительство Великобритании, которое вообще не имеет никакого отношения ни к Рудольфу, ни к его вещам. Мне не важно, что они замалчивают мою непосредственную причастность к этим событиям. Но это некрасиво просто. Я вижу в этом логическое продолжение истории с Инной Георгиевной Гуськовой и Галиной Александровной Бельской. Это всё - звенья одной цепи.

- А как быть с чиновниками? На них все-таки приходится обращать внимание, даже если это неприятно. Они – публичные люди.

- Таких я определяю для себя словом «местечковость» - причем местечковость не по рождению, а по сознанию. Или даже местечковость, помноженная на невежество. Такие люди открывают книгу, читают ее, но не понимают до конца прочитанное. И тоже самое - с Рудольфом. Они поют ему дифирамбы, потому что так нужно, делают вид, что восхищаются, хотя им глубоко плевать на него. Они просто зарабатывают бабки на именах великих людей, делают Шаляпинский фестиваль, Нуреевский фестиваль. Но послушайте, ребята, вы думаете, что тем самым отдаете дань их памяти? Нет! Вы наполняете свои карманы. Приглашаете каких-то там артистов, приходят зрители, платят деньги т.д. Но все, что касается популяризации, - это не дань памяти, а совсем другая история.

Возьмем модную тему - туристический кластер, сегодня много говорят о том, что в Уфу хотят привлекать туристов, в том числе иностранных. Но ведь самое громкое имя из всех уфимцев – это Рудольф Нуреев. Я помню, как разговаривал с одним чиновником на эту тему. Вроде бы нормальный, цивилизованный человек. Убеждаю его, что круче Рудольфа никого нет, надо делать акцент на нем, говоря о туризме. Он помялся и говорит: «Да… но там есть нюансы». У них у всех есть один «нюанс» - предпочтения Рудольфа, его ориентальная природа беспокоят всех до сих пор. Это общий бредовый тренд.

Чурка, гей, предатель и «вообще не наш»

- Вы сделали два фильма о Рудольфе Нурееве и вынашиваете третий, на этот раз игровой. Много времени провели в мыслях о нем, общались с теми, кто его знал. Определенная часть общества по сей день отторгает его имя при всей нынешней моде на толерантность. Как вы считаете, причина только в его нетрадиционной сексуальной ориентации?

- Не только. Я об этом рассказывал в своем первом фильме о Нурееве «Миф о Рудольфе». Его показывали на РТР в 2003 году. Кстати, Джулия Кавана, по книге которой Рэйф Файнс снял фильм «Белая ворона», начала писать эту историю как раз в тот период, когда я снимал свою картину. Мы с ней знакомы, она видела фильм и упоминает о нем в своей книге о Рудольфе. В своем фильме тогда я затронул тему, которая для иностранцев совершенно далекая, а на мировоззрение Нуреева оказала ключевое влияние.

Кто-то полагает, что причина отторжения Рудольфа частью нашего общества кроется в ориентации. Это - во-первых. Во-вторых, как ни странно, мы до сих живем пор в парадигме его побега. Это осталось где-то там, в подсознании. И в-третьих, в России до сих пор существует дискриминация по национальному признаку. Допустим, Марина Чередниченко, с которой Рудольф танцевал в хореографическом училище и потом, в Кировском театре, так и говорила - что Рудольф был дикий, он был «вообще не наш, не петербуржский, не ленинградский, он был дикий сын степей». Меня поразило, с каким пренебрежением она произносила эти слова.

Подавляющее большинство не брало в расчет, что имеют дело с большим талантом — штучным товаром, который всегда требует к себе особого отношения. Парадокс, но в то же время именно такое снисходительное пренебрежение всегда вызывает у сильной личности желание развиваться и идти к своей цели, несмотря ни на что. Рудольф, действительно, был белой вороной, и вот за ним шлейф такой тянулся. Я тоже нечто подобное на себе испытал, хотя и внешностью, и хорошим владением русского языка вроде бы не вписываюсь в критерии, определяющие «чурку». И даже какое-то время переживал из-за этого, пока не сказал сам себе: да пошли они все…

- Так или иначе, но в последнее время стала ощущаться некая конкуренция за право считать Рудольфа Нуреева своим. Например, конкуренция между Башкирией и Татарстаном. Достаточно вспомнить недавнюю историю с памятником ему.

- Ой, этот несчастный памятник… Мне не понравились истории с ним ни в Башкирии, ни в Татарстане. Меня приглашали из Министерства культуры Татарстана и руководства театра на открытие памятника в Казань, но я тогда летел куда-то и не смог. Приехал позже и был удивлен тем, что памятник Рудольфу поставили где-то на задворках театра, он там совершенно теряется. После этого можно сколь угодно говорить, что это правильный памятник и он стоит на правильном месте. Но лучше бы они его там не ставили. Да и сам памятник, конечно, спорное произведение.

Я это сейчас говорю не потому, что якобы лью воду на чью-то мельницу. Я помню, что Уфа и Казань конкурируют по многим темам, вот теперь сюда добавился и памятник Нурееву. Я видел много эскизов, на которых было понятно, что это танцовщик, это Рудольф. Но, глядя на памятник, установленный в Казани, нужно очень постараться, чтобы понять, что это он.

- В Уфе будущий памятник Нурееву, который хотят поставить, тоже далек от идеала.

- Почему-то я не удивлен. Мы с вами вообще сегодня говорим на печальную для меня тему. Я считал и сейчас считаю, что отличным местом для памятника Рудольфу в Уфе стала бы небольшая площадка на улице Зенцова, где он когда-то жил. Почему в Уфе улицу Нуреева сделали где-то на окраине, куда нереально добраться, а не в центре?

Почему нельзя было переименовать улицу Зенцова? Я много говорил об этом с разными людьми. Там столько точек притяжения, связанных с ним. Туда бы постоянно ездили туристы, чтобы посмотреть на памятник, на место, где раньше стоял дом Нуреева, погулять по бывшей улице Сталина (ныне Коммунистической), где Рудольф гулял маленьким.

Оттуда можно пешком пройти к месту, где есть небольшая пещерка — его тайное укрытие, там он любил проводить время. Это место нам во время съемок показала его подруга детства Шурочка (Александра Николаевна) Антипина. Там и театр неподалеку… И я с удовольствием приходил бы туда, когда приезжаю в Уфу, и знакомых иностранцев бы привозил, и многие приходили бы с друзьями, с детьми… Улица Нуреева потащила бы за собой остальное окружающее пространство и стала его преображать… Но не судьба…

Но ведь должен же быть баланс. Если вы заявляете, что Уфа – родина Рудольфа Нуреева, действительно, прославившего этот город на весь мир, нужно и взамен что-то отдавать. А что на деле Уфа создала, чтобы популяризировать его имя?

«Мистер Минус» и манипуляции первым лицом

- Радик, у вас была идея создать в Уфе центр, посвященный знаменитым выходцам из Башкирии и, прежде всего, Рудольфу Нурееву. Но проект, к сожалению, так и не состоялся. Не хотите ли вернуться к этой идее? Власть-то в Башкирии сменилась. Глядишь, может, проект и получился бы.

- Нет, я оставил эту идею. Я долго пытался что-то сделать, но они меня достали все! Они же мне деньги должны после всей этой истории – я успел проинвестировать в этот участок довольно крупную сумму личных средств перед тем, как его у меня забрали.

Там все начиналось с того, что друг нашей семьи Маркус Вольф приехал к нам погостить, и я тогда поделился с ним идеей создания такого центра, которую давно вынашивал. Идея ему понравилась, тем более что его отец - известный немецкий драматург-антифашист Фридрих Вольф, какое-то время жил в Уфе во второй половине 30-х годов прошлого столетия, а сам Маркус учился в школе Коминтерна, которая в годы войны располагалась в Кушнаренково. Я впервые рассказал об этом в своем фильме «Черный генерал» (РТР, 2003 г.), посвященном еще одному нашему прославленному земляку Даяну Баяновичу Мурзину. Я хорошо знал его, и о нем при случае мне тоже есть, что рассказать.

Еще при жизни Маркуса я пытался убедить местные власти обратить внимание на тему «Коминтерн в Башкирии». Но тщетно. Ничего не вышло. Здание школы превратилось в общественный туалет. Но для меня память о Маркусе жива. Мы продолжаем общаться с его семьей в Берлине. После смерти Маркуса Вольфа я написал сценарий, основанный на его невероятной биографии. Это далеко не панегирик и, может быть, однажды получится снять по нему фильм.

В конце прошлого года вдова Маркуса передала через меня письмо мэру Москвы Сергею Семеновичу Собянину с просьбой откликнуться на ее просьбу и разрешить установить мемориальную доску на стене дома в Москве, в котором жил Маркус Вольф с родителями и братом Конрадом в 30-е годы. Принципиальное решение принято, и в настоящее время решаются технические вопросы по установке памятного знака. Большую поддержку в реализации проекта оказали Григорий Алексеевич Рапота и Сергей Евгеньевич Нарышкин. Спасибо им большое.

- Но вернемся к культурному центру…

- Да. Тогда я замышлял не просто музей, должна была получиться бизнес-история, которая приносила бы средства на содержание и развитие центра, чтобы не стоять потом с протянутой рукой с бесконечными просьбами о благотворительной помощи. Тогда Маркус написал письмо на имя первого президента Башкирии Муртазы Рахимова с просьбой поддержать меня (оригинал письма сохранился), и он дал указание Качкаеву. Сначала предполагалось, что мне отдадут ветхое здание под музей, но потом от этого варианта отказались. Здание, кстати, до сих пор стоит в том же состоянии и медленно разрушается дальше.

Мне выделили сначала один участок на углу улиц Чернышевского и Гафури, который я, кстати, сам и нашел. Но потом его отобрали и дали взамен другой, неподалеку, но вдвое меньше предыдущего по площади — менее 10 соток. Я не стал спорить и начал заниматься поиском инвестора.

По документам участок был чистый, то есть там не должно было возникнуть никаких проблем со строительством объекта. Но, как только мы начали работать, то обнаружили там под землей сначала трубу с холодной водой, потом с горячей водой, трубу отопления… Чтобы вынести их с территории, я потратил кучу денег и сил. А потом у меня забрали участок под предлогом того, что я его не осваиваю. Но я не мог там строить из-за непредвиденных трудностей, о которых рассказал вам.

Когда я начал разбираться с этой историей, то столкнулся с механизмом манипуляций первым лицом, его придумал бывший вице-мэр, попавший впоследствии под суд. Он создал на аутсорсинге юридическую конторку, собрал хороших юристов, на порядок лучше тех, которые сидели в юротделе мэрии. И они начали формулировать страшилки для мэра: «Там такие проблемы! Даже не лезьте туда!», в том числе такой подход был и в отношении моего участка. И он к ним прислушивался и не лез. Если вспомнить, какое тогда было противостояние между прежним главой Башкирии, которого я называю «Мистер Минус», и мэрией Уфы, то в этом нет ничего удивительного.

Потом вице-мэра сняли, но едва я попробовал вернуться к этой теме с музеем, как понял, что ничего не изменилось, и ситуацию с мертвой точки не сдвинешь. Разработанная схема манипулирования начальником оказалась живучей и, допускаю, что она продолжает служить интересам нечистоплотных чиновников, продолжающих занимать свои должности. И тогда я просто предложил: верните деньги, которые я вложил в эту площадку. До сих пор этот вопрос не решен. И участок этот до сих пор стоит заросшим, весь в мусоре, хотя его у меня отобрали «для нужд города», забор и ворота, которые я установил, потихоньку растаскивают.

- А почему не решаете вопрос через суд?

- Суд был, но он однозначно поддержал позицию мэрии. Руководитель земельного департамента мэрии лично курировал процесс и указывал своим заместителям о необходимости всеми силами изъять участок. А при встрече со мной угрожающе покрикивал, уточнял, знаю ли я, кто он такой! Вот такая забавная деталь. Я попросил представителя министерства культуры прийти в суд и выступить в поддержку проекта. По нормальной логике, профильное министерство должно быть заинтересовано и всецело поддерживать полезное начинание в области культуры, но этот культурный представитель, явившись в суд, совершенно не вникал в суть происходящего и излагал что-то нечленораздельное в пользу представителей мэрии.

На этом всё. Ходить с протянутой рукой по кабинетам к министрам и заместителям, которые поклона ждут, я больше не буду. Нет желания и времени сейчас этим заниматься, потому что есть более важные дела. Я закончил недавно один большой проект, готовлю к запуску другой, сейчас идет препродакшн.

Моя позиция такова: если не хотите, чтобы я для малой родины что-то делал, то не буду. Просто отдайте мне мои деньги, которые я потратил. Я не должен за ними ходить. Ну, а если не отдадут, то Бог им судья. Еще заработаю.

И это не единственная такая неприятная история у меня с властями в Башкирии.

«Память – это все-таки важная вещь»

- В 2011 году я со своей небольшой командой помощников организовал первую в истории Башкирии большую международную конференцию «Россия и Исламский мир». Она была приурочена 120-летию со дня рождения известного дипломата Карима Хакимова. В Уфу тогда впервые приехали 200 гостей очень высокого уровня из 30 стран. А потом «Мистер Минус» и его свита просто вытерли об меня ноги, заявили, что всё это устроили они. Тогда, помню, встал бывший полпред Григорий Алексеевич Рапота, который знал, как всё было изначально, и попытался их урезонить: «Хорошо, что есть такие люди, как Радик Кудояров, иначе мы с вами по этому поводу никогда бы здесь и не собрались». Ух, как их тогда перекосило. У меня есть отличный отснятый видеоматериал с мероприятий той конференции.

Есть еще один детектив. Он связан с моим фильмом о генерале Шаймуратове. Это было не простое производство картины на стыке академической науки и публицистики, а большой проект, нацеленный на то, чтобы построить логику, сформулировать аргументацию и, в конце концов, добиться исторической справедливости в отношении генерала Шаймуратова. Я прошел довольно долгий путь. Но ограничимся пока тем, что весьма негативную роль сыграло тщеславие и непрофессионализм «Мистера Минус». Это большая тема. Можем как-нибудь поговорить и об этом.

- Общая проблема заключается в том, что фактически память о наших известных земляках в широком смысле никого не интересует, а является элементарной декларацией. Вы согласны?

- Совершенно верно. Некоторые представители властьимущих пытаются использовать имена великих земляков для поддержания или оправдания своего пребывания у власти. Хочется спросить у них: вы еще кого-нибудь искренне любите, кроме самих себя?

Жизнь великих людей и их наследие - это достояние республики и её жителей в прямом смысле этого слова. И оно должно доходить до наших с вами сограждан не в виде псевдополиткорректных мифов, которыми накручивают себя боязливые начальники, а по сути. Только такие знания идут впрок и заставляют человека думать.

Легко развешивать ярлыки: кто-то - предатель, кто-то - чурка, кто-то - гей и так далее. Но почему бы прежде, чем оскорблять кого бы то ни было, для начала не задать вопрос самому себе: что лично я сделал полезного для моей республики, для людей? Уверяю вас, ни один человек, сделавший в жизни что-то значимое, не станет заниматься подобной чернухой. Ему не до этого! Знаете, покойная Марика Безобразова, директор школы классического танца в Монте-Карло, близкая подруга Нуреева и соратница принцессы Грейс, говорила так: «Память - это все-таки важная вещь!» Лично я нахожу в этой простой фразе очень глубокий смысл.

Возвращаясь к теме нашей беседы, я пришел к простому выводу: для того, чтобы здесь реализовывать серьезные гуманитарные проекты, нужны не только финансы и связи, должны соблюдаться несколько условий. У партнеров должны быть: во-первых, воспитание, во-вторых, образование, в-третьих, умение быть благодарными. Но это не в случае с Башкирией. И кто-то еще удивляется, что у Башкирии имеются проблемы с внешними инвестициями?..

Кстати, я в свое время предлагал наладить отношения с очень известным и уважаемым человеком, который помог бы решить вопрос со строительством мечети на проспекте Салавата Юлаева. Фонду «Урал» эта нагрузка сейчас явно не по силам. Тогда нужно было просто написать этому влиятельному человеку письмо, я готов был его передать, а он бы попробовал помочь. Но это предложение так никого и не заинтересовало здесь. Видимо, я опять нарушил «субординацию». Смешно, правда?

Я не берусь говорить, что при Ульфате Мустафине в администрации Уфы сохраняются прежние порядки. Я просто не знаю, не сталкивался с ним. Не сталкивался также раньше и ни с кем из команды Радия Хабирова. Может быть, им удастся что-то изменить. По крайней мере, я им этого желаю. А что касается меня лично, просто констатирую: накопленный ранее опыт заставил меня отказаться от работы в Башкирии.

Фильм, фильм, фильм…

- Радик, давайте от политики и дворцовых интриг вернемся к творчеству. Скоро на большие экраны выходит фильм Рэйфа Файнса «Белая ворона» про Рудольфа Нуреева. Что вы думаете об этой картине?

- Есть одна история и сейчас о ней можно, наверное, немного рассказать. После того, как Рэйф Файнс объявил в 2015 году, что будет снимать фильм о Нурееве, ему обо мне рассказала соратница покойной Веры Глаголевой, продюсер Наталья Иванова: «Вот есть человек, который может быть полезным...»

А еще я знаком с Дэниэлом Селзником, сыном Дэвида Селзника, который продюсировал голливудскую классику «Унесенные ветром» с Вивьен Ли и Кларком Гейблом. Я дал ему почитать мой сценарий игрового фильма о Рудольфе. Дэниэл написал Рэйфу письмо о моем сценарии. Со мной связалась помощница Файнса и предложила встретиться в Уфе. Я был занят во Франции, но для такой встречи перенес текущие дела и прилетел в родной город. Я думал, что это будет встреча с глазу на глаз, но на встречу вместе с Рэйфом пришли продюсеры фильма Франсуа Ивернель и Габриела Тана.

Едва я завел разговор о своем сценарии, Франсуа сделал рукой знак, из которого стало понятно, что он категорически против. Рэйф спросил своего продюсера: почему? Франсуа молчал. Возник конфуз. Я решил прийти ему на помощь и сказал: «Может, вы боитесь попасть под влияние моего сценария? Вы же мне полгода назад об этом писали». Он встрепенулся и сразу утвердительно закивал. Рэйф удивился: «Вы что, знакомы?» Опять возникла неловкая пауза, а потом Рэйф стал заступаться за своего коллегу, сказал, что уже проделана большая работа, которую нельзя прерывать и т.д.

Тогда я предложил им свой сценарий бесплатно, объяснил, что новый фильм о Рудольфе не должен быть похож на очередную театральную постановку, что его нужно сделать особенным, Рудольф этого заслуживает. Изначально было видно, что Рэйф был бы рад познакомиться с тем, что я ему предлагал, но он находился под влиянием одного из своих продюсеров и зависел от него. Так, к сожалению, бывает и у звезд его уровня.

Позднее в Лондоне знакомые продюсеры, которые хорошо знают Рэйфа, объяснили смысл происшедшего. Дело в том, что Рэйф - очень дотошный в профессиональном смысле человек, и если бы он увидел, что мой сценарий хорош, он мог бы приостановить готовое к запуску производство, чтобы внести дополнения или скорректировать уже утвержденное. А там уже были обозначены сроки, вложены средства, имелись договоренности с BBC Films - основным инвестором на тот момент. Одним словом, могли возникнуть непредвиденные обязательства. Продюсеры допустить приостановления производства, конечно, не могли. Это же как любое промышленное производство - технологическая остановка может грозить серьезными издержками.

Теперь премьера «Белой вороны» состоится в Лондоне 22 марта. Фильм снят по книге Джулии Каваны и посвящен периоду жизни Рудольфа до его побега за границу. Но на мой вкус, истинная история Рудольфа началась как раз после побега. Мой фильм будет об этом.

- Расскажите хотя бы немного о своем будущем фильме.

- Я не люблю анонсировать свои проекты. Но в нескольких словах могу рассказать. У меня есть два варианта его реализации и оба - не скучный байопик. Первый сценарий основан на реальных событиях, где один протагонист Рудольф, во второй версии действуют уже два главных персонажа. Один из них – Рудольф, а второй – равноценная ему фигура, собирательный образ с вымышленным именем, но человек, который меня вдохновил на его создание, точно себя узнает. События происходят в разное время от 60-х годов и до наших дней. Я давал читать свой сценарий разным людям – и известным, и неизвестным, и имеющим отношение к кино и не имеющим отношения ни к кино, ни к балету. И видел слезы в их глазах. У меня есть коллективное письмо о поддержке моего проекта, подписанное людьми из близкого окружения Рудольфа. Все это дает надежду на то, что я написал нечто интересное и стоящее. И рано или поздно я его обязательно сниму.

Я не являюсь поклонником Рудольфа в том смысле, что я – не член армии его фанатов. Для меня это, прежде всего, феномен человека, а не только танцовщика. Мужской танец – это, конечно, Рудольф Нуреев, но, помимо него, есть и Владимир Васильев, и Эрик Брун, и другие. Есть еще на кого посмотреть. Но вот такого человека, как Рудольф, нет, он стоит особняком от всех, его жизнь, его взаимодействие в обществе за рамками привычного. Вообще, почему Рудольф был так успешен и повсюду вхож? Не только потому, что он прекрасно танцевал. У него было много других достоинств.

При этом я не склонен его идеализировать. Он не самый счастливый и не самый симпатичный по характеру человек в мире. Но представьте себе босоногого оборванца из далекой провинции, который своим талантом и трудолюбием привел себя на Олимп мирового искусства. Сложная пластика психологизмов, рассказанная увлекательным и понятным языком, - это мое кино. Мой сценарий состоит из большого количества нюансов, которые составляют мозаику образа блестящего танцовщика.

Конечно, у меня есть и представление о том, кто может сыграть Рудольфа, кто – Марго Фонтейн и т.д. Для меня эта история уже сложилась. А история в кинопроизводстве - самое главное, и я готов рассказать ее широкому зрителю.

Для справки

Радик Кудояров родился в Уфе в 1973 г. Окончил истфак БГУ, в 2002 году прошёл стажировку в США по специальности «телевизионный менеджмент».

Снял более 30 фильмов, в том числе «Чёрный генерал», «Суперагент в НАТО», «Нюрнберг. Последняя схватка», «Алиби для Пола Маккартни», «Карим Хакимов: Аравийский визирь Кремля», «Нормандия-Неман. В небесах мы летали одних», «Человек из жизни. Евгений Максимович Примаков», «Рудольф Нуреев. Украденное бессмертие», «Тайна лагеря Бадабер», «Генерал», «Итику Кубота. История на шелке», «Назначенный временем» и другие.