«Большинство должно подчиниться меньшинству», заявил Путин о событиях в Екатеринбурге. Напомним, 13 мая горожане выступили против строительства храма на месте сквера в центре города. После трехдневных протестов, по подсказке президента, власти Екатеринбурга решили повременить со строительством и провести соцопрос.
Согласно его результатам (опрос проводил ВЦИОМ), 74% респондентов назвали сквер у Драмтеатра неудачным местом для строительства храма святой Екатерины. 10% респондентов сказали, что это место «скорее удачное». 12% опрошенных сообщили, что для них этот опрос не важен, 4% затруднились ответить.
По словам представителей основных российских религий - ислама и христианства - в Башкирии подобных случаев не было. Однако есть другие проблемы.
Закрытые на замок храмы Бога
Как регион, где более половины населения придерживаются ислама, в Башкирии мечетей намного больше, чем православных храмов. На сегодняшний день мечетей в республике более 1000, а церквей – около 200. Кроме того, в республике ведется активное строительство новых домов бога. Между тем, в Башкирии подвергаются забвению и разрушению большинство церквей и мечетей - памятников архитектуры.
Процесс передачи церковного имущества РПЦ, изъятого советской властью, происходит еще с 1991 года. С этих же пор начался развал сельского хозяйства и вымирание села. Многие объекты церковного имущества в советское время использовались именно под нужды сельского хозяйства, и сейчас они находятся в плачевном состоянии, готовые рухнуть, несмотря на то, что считаются памятниками истории и культуры федерального и регионального значения.
Один из башкирских хазратов, пожелавший остаться анонимным, долгие годы занимается реставрацией мечетей, имеющих большое историческое и культурное значение для местного населения. По его словам, восстановление старинных мечетей – одна из больных тем местного сообщества мусульман.
- На данный момент реставрируют только один объект в Уфе. Остальными мечетями никто не занимается, нет инициативных групп. Вот, например, Третья соборная мечеть Уфы – сегодня там находится Школа высшего спортивного мастерства. Все еще не можем отвоевать Дом Сатаевых, - рассказал он.
По словам хазрата, строить новые мечети легче, чем восстанавливать старые. Именно в этом секрет того, почему в столице республики неохотно берутся за эту работу.
- Чтобы построить Четвертую соборную мечеть в Уфе, нужно было всего два года. В 1906 году получили разрешение на строительство, а в 1908 году она уже заработала. На восстановление этой мечети уже ушло 11 лет – мы этим занимаемся с 2007 года. Бюрократия за 100 лет настолько развилась, что проблемой сталкиваемся не только на этапе финансирования, но и в получении разрешительных документов на строительство. Весь этап настолько формализован, чтобы пройти, нужно намного больше времени и денег, чем в начале прошлого века, - уточнил он.
- Строить новую мечеть легче и дешевле, - говорит хазрат.
- Посчитать расходы на реставрацию достаточно сложно. Это Дом Аллаха, он строится всем миром. Как минимум 70-80 тысяч рублей на квадратный метр, - говорит он.
По словам хазрата, старинные мечети сохранились и в районах. Один их них – Дом Аллаха в селе Барсуанбашево Чишминского района. Деревянное здание 19 века пережило советскую власть. Однако им никто не занимается, как итог, мечеть стоит в полуразрушенном виде закрытой.
- Сегодняшняя бездуховность молодежи поражает. У нас очень много мечетей в деревнях, причем новых, только построенных, которые стоят с замком на дверях. Очень часто бывает, что какой-нибудь бизнесмен в порыве души строит мечеть и называет в честь своих близких: Фарида, Марата и так далее. А потом народ начинает называть эти мечети «Мечеть Фарида», «Мечеть Марата», и никто не вспоминает, что это мечеть Бога. Нужно было при строительстве собрать хотя бы по рублю у населения, чтобы они чувствовали свою причастность к этому месту, - делится своими мыслями собеседник Медиакорсети.
Общественник Константин Кузнецов считает, что восстановление храмов – это всегда дело прихожан.
- Я не припомню случая, чтобы какой-нибудь спонсор строил церковь с нуля в какой-нибудь отдаленной деревне, и она бы стояла пустая. Тут ещё играет роль, что Уфимская митрополия координирует процесс и мало восстановить храм, надо, чтобы туда поехал священник, а если у него не будет прихожан, то никто его туда не направит.
Вообще, в случае с восстановлением православных храмов - это всегда длительная история на пару десятков лет. Если находится спонсор, то процесс идёт быстрее, если нет, то собирают годами по копеечке.
Даже в Уфе Спасский Храм на Большой Казанской (ул. Октябрьской революции) восстанавливают ещё с 90-х. Что говорить, про деревни. Но собственно именно поэтому уже восстановленные храмы не стоят пустые, - прокомментировал он.
Храмы-долгострои
При этом, следует отметить, что не все новые церкви и мечети достраиваются за обещанный застройщиком срок. Яркий пример – соборная мечеть «Ар-Рахим», заложенная в 2007 году в честь 450-летия вхождения Башкирии в состав России. Изначально что-то пошло не так: в 2009 году строительство было приостановлено за израсходование денег генподрядчиком «Жилстройкомплектснаб» не по целевому назначению. В апреле 2013 года, после нескольких лет перерыва, за финансирование строительства взялся фонд «Урал». Глава фонда, первый президент республики Муртаза Рахимов при этом высказался, что предложение о финансировании объекта от фонда поступало и ранее.
- Мы предложили взять на себя финансирование строительства Соборной мечети, высказав лишь одно пожелание: никаких посредников, деньги даём только напрямую и ведём строгий контроль за их расходованием. Наше предложение проигнорировали, стройка так и стоит, - процитировало тогда экс-президента издание Проуфу.
В 2016 году у фонда возник конфликт с заказчиком объекта - Духовным управлением мусульман Башкирии. В фонде узнали об аффилированности ДУМ и генподрядчика – «Алтын курай». Выяснилось, что компанией владеет муфтий ДУМ Нурмухамет Нигматуллин, его заместитель Аюп Бибарсов и управделами управления Ильдар Ишеев. К этому времени фонд успел вложить в строительство 1,5 млрд рублей, для завершения объекта требовалось еще 3 млрд рублей. Кроме того, фонд обвинил компанию в нецелевом использовании выделенных им средств.
В декабре прошлого года, после долгих судебных тяжб, появилась информация, что компания «Алтын курай» согласилась передать права на строительство объекта новому подрядчику – тресту БНЗС после погашения 3 млн рублей задолженности по зарплате перед сотрудниками. При этом отметим, что трест БНЗС принадлежит семье бывшего замглавы минстроя РФ Хамита Мавляирова. Ранее в фонде «Урал» сообщили, что намерены возобновить финансирование строительства через республиканский Фонд социальных целевых программ.
Новый глава региона Радий Хабиров взял строительство мечети под личный контроль.
Надо отметить, что в связи с проблемами строительства соборной мечети внутри ДУМ – заказчика объекта произошел раскол, который привел к отставке муфтия Нурмухамета Нигматуллина, руководящего управлением более 20 лет.
В марте прошлого года в Нефтекамске состоялся пленум ДУМ РБ. Один из тогдашних заместителей Нигматуллина Айнур Арсланов раскритиковал его и его окружение.
Через год после этих событий, Нурмухамет Нигматуллин уступил свое кресло молодому уфимскому имаму Айнуру Биргалину.
Многочисленные долгострои на территории республики есть и среди домов христианского Бога. Один из таких – Кирилло-Мефодиевский храм по образу Воскресенского собора в Уфе, строительство которого ведется с 2003 года.
Храм не должен становиться предметом раздора
Ситуация в уральском городе, когда противостояние сторонников сохранения сквера и сторонников строительства храма получило известность в федеральном масштабе, аукнулось и в других городах. К примеру, в Челябинске мэрия приостановила строительство церкви святой Татьяны на месте сквера в центре города.
«Опыт, который был в Екатеринбурге, должен быть изучен. У нас в текущем режиме строительство приостановлено. Мы изучим общее мнение жителей, и потом будет приниматься окончательное решение», — цитирует «Коммерсант-Челябинск» мэра города Владимира Елистратова.
В Нижнем Новгороде, напротив, власти не пошли на уступки местным жителям: на публичных слушаниях о строительстве новой церкви в сквере общий язык найти не удалось.
В Тамбове ситуация обрела неожиданный оттенок: духовенство попросило власти построить автостоянку для паломников рядом с Вечным огнем, переселить людей из их жилья на бывшей сто с лишним лет назад церковной земле, переименовать городские площади, улицы, бульвары, учебные заведения и больницы в честь святых и закрыть три действующие школы под нужды епархии.
Возможны ли подобные конфликты в Уфе
Медиакорсеть пообщалась с уфимскими общественниками и представителями духовенства, чтобы узнать, возможна ли такая ситуация в столице Башкортостана.
Представитель Уфимской епархии Дмитрий Кондрашев отметил, что подобных случаев в Башкирии не было. Комментировать ситуацию в Екатеринбурге он отказался, сославшись на то, что «у церкви есть официальная позиция об этом, и она известна».
Ахмет хазрат, имам Первой соборной мечети Уфы:
- Когда мы где-то что-то строим у нас в республике, мы всегда рассматриваем три вещи. Первое - наличие финансов на строительство, второе – наличие имама, чтобы у него было жилье, третье – согласие местных жителей на строительство мечети. Как минимум большинство жителей должны быть согласны. Свое мнение они могут высказать во время общественных слушаний.
Мечети, как и храмы, должны приносить пользу для общества, любовь. Не должны становиться предметом раздора. Если народ не хочет, значит, на то воля Божья. Нет так нет, значит в другом месте. У нас тоже при строительстве мечетей иногда народ бывает против. Куда деваться, мы уходим с этого места. Согласование с народом происходит на этапе выделения земли. Если такие бунты начинаются, значит муниципалитет недоработал.
Самое главное, наши традиционные конфессии должны нести мир, спокойствие и любовь к господу, родителям и отчизне.
Алия Айсина, сообщество I make Ufa:
- Я вообще не верю в референдумы в нашей стране. Если в других странах этот способ даст какую-то прозрачность, в нашей стране я почему-то в это не верю, к сожалению. Поэтому проводить опрос или референдум возможно только, когда присутствует стопроцентная прозрачность.
По-моему, мечети и церкви необходимо строить не в больших городах, где и так их много, а в районах, где люди спиваются, нет работы и вообще какой-либо инфраструктуры. Потому что там при строительстве храмов у людей появляется какой-то смысл жизни, мораль. Люди начинают верить, может быть, и работа какая-то появится. Во всяком случае, мой дядя в нашей деревне, где осталось около 5 семей, строит мечеть, в том числе и для ближайших деревень Белокатайского района, именно по этой причине. У людей появилась какая-то общность, что ли.
По поводу того, вкладываться ли в новые храмы или реставрировать старые – это уже на усмотрение тех, кто это делает. Это же частные деньги, здесь они сами решают.
Газиз Юсупов, житель Уфы:
- Наши ученые с подобными фактами часто сталкивались: ресурс (территория и финансы) ограничен, а использовать его можно по-разному.
Например, сделать во дворе детскую площадку, набор турникмена или заасфальтировать для дополнительной парковки.
В публичном пространстве нужно обсуждать обязательно! Латентный конфликт, обусловленный закрытостью и кабинетными решениями, чреват такими всплесками, как было в Екатеринбурге.
В обсуждении же все зависит от модератора обсуждения. Профессионал приведет обсуждение к цели - итоговому соглашению и не позволит завязнуть в непродуктивной дискуссии. Это либо взаимные обвинения, либо постоянные жалобы (наши форсайт-модераторы называют это "Плач Ярославны").
Я, как мусульманин, скажу: "Как договоримся - так и будет". На стадии обсуждения все обсуждается честно и открыто - идет некий торг.
Привлечь к обсуждению профессионального модератора или медиатора - залог успешного обмена мнениями.
В обществе малознакомых людей большинство оперирует стереотипами. Например, человека с крестиком на груди или женщину в платке легко обозначить как ортодокса и обсуждать его, а не суть вопроса. Поэтому обсуждение должны модерировать опытные профессионалы.
Роман Силантьев, директор Центра географии религий, кандидат исторических наук:
- Неплохо зная эту историю, с моей точки зрения, радикальная оппозиция таким образом самоутверждается, борется с режимом. Костяк протестующих составляли профессиональные оппозиционеры, которые участвовали в беспорядках на Болотной площади в Москве. Храм был поводом. Так бы они протестовали против мечети или какого-то другого объекта, памятника. Они видят церковь как опору власти, Путина и атакуют. Таким образом ослабляют власть. Это вызывает цепную реакцию – в Красноярске, в Челябинске начали отменять строительство храмов. Да, власть нередко проявляет трусость в этой ситуации. На примере Януковича мы видим, к чему эта трусость приводит.
Все по закону было сделано в Екатеринбурге, и так уже дважды прислушивались к гражданам. Когда на третий раз пошли у них на поводу, это уже ненормально. Это слабость власти, они (оппозиционеры - авт.) добились чего хотели. При наихудшем развитии ситуации слабость власти приводит к Майдану и к смене власти.
Если провести опрос и выяснится, что большинство за храм, протестующие заведомо будут его опровергать. Недавно у нас в шоу «Голос» произошло такое, вот скажут, что с Алсу, что с опросом – подтасовано.
Лилия Чанышева, координатор штаба Навального в Уфе:
- Рост гражданской активности населения зависит от предмета для противостояния. Пример Екатеринбурга показал, что подобные противостояния с властью могут увенчаться успехом, а значит, не напрасны. В следующий раз люди будут думать: в Екатеринбурге получилось, и мы сможем. Это воодушевит людей отстаивать свои права и интересы.
Что касается Уфы в такой ситуации - всё будет зависеть от количества людей, выходящих на улицы, а также от настойчивости жителей. Хабиров и мэр Уфы Мустафин вряд ли сначала пойдут на уступки. Поэтому, конечно, у нас при аналогичной ситуации события будут развиваться по-екатеринбургскому сценарию.