Депутаты Госдумы после теракта в подмосковном «Крокус Сити Холле», ставшим самым кровавым со времен трагедии в Беслане, решили обсудить вопрос о возвращении смертной казни.
Между тем ряд экспертов считает, что даже в случае принятия столь радикальных изменений, высшая мера наказания все равно не коснется террористов, атаковавших московский ТЦ.
Тем не менее, насколько оправдана возможная отмена моратория на смертную казнь и не бьются ли громкие заявления политиков о реальность правоприменительной практики? Мы собрали мнения общественников Башкирии.
Член Совета по правам человека при главе РБ Сергей Жуков отмечает, что в данный момент единственный способ вернуть смертную казнь — принять новую конституцию. Общественник также сослался на слова полномочного представителя правительства РФ в высших судебных инстанциях Михаила Барщевского о невозможности отмены моратория.
«Депутаты продолжают демонстрировать уровень своих компетенций или занимаются откровенным популизмом, — пишет Жуков. — Для чего постоянно обсуждать этот вопрос? Единственный путь вернуть смертную казнь — изменить конституцию. Если такой вопрос рассматривается, тогда необходимо выходить с предложением менять главный закон, а не его фрагменты».
Кроме того, Жуков затронул тему возможного злоупотребления правом казнить людей со стороны государства: даже если высшую меру введут лишь для террористов, рано или поздно круг лиц, к которым применима эта практика, будет расширен.
«Что-то мне подсказывает, что если вернуть [смертную казнь] для террористов, со временем состав субъектов может расшириться. В условиях нынешних реалий, через какое-то время в список подлежащих смертной казни могут войти и предприниматели, активисты, несогласные, — опасается депутат».
Юрист Айрат Хызыров в программе «Аспекты Мнений» не только назвал гипотетическую отмену моратория на смертную казнь морально недопустимой, но и напомнил о человеческом факторе при вынесении решений о наказании.
«Человеческий фактор никак не исключить. Сколько было случаев, когда невиновных людей казнили только на основании допросов и прочего. Тем более в такие смутные времена», — считает Хызыров. Правозащитник также подчеркнул, что все подобные разговоры являются скорее эмоциональной реакцией на произошедшее.
«Такие инициативы возникают в периоды сильного психоэмоционального волнения. В спокойные времена никогда таких инициатив не бывает — про смертную казнь забывают», — уверен юрист. Уфимский юрист Виталий Буркин также высказался в своем канале «Строптивый адвокат» о недостаточном уровне развития российского правосудия для введения смертной казни. Свое мнение он сопроводил примером из периода, когда высшую меру активно применяли.
«Верховный суд РСФСР в 1975 году отменил приговор Краснодарского краевого суда в отношении Руслана Хута, приговоренного к высшей мере. Но при новом рассмотрении вновь был вынесен обвинительный приговор и опять со смертной казнью. Верховный суд заменил высшую меру на лишение свободы по повторному приговору. Сам приговор отменять не стал. Я изучал обвинение и могу сказать, что доказательства причастности Хута были очень слабые. Это к вопросу о возвращении смертной казни. В условиях качества нашего правосудия. Точнее — в условиях полного отсутствия правосудия», — считает Буркин.
Моральную сторону вопроса затронула психолог Алиса Курамшина. Специалист склоняется к тому, что общество скорее примет возвращение смертной казни, однако снятие моратория так или иначе будет восприниматься как регресс.
«Возобновление смертной казни после 28 лет отмены будет восприниматься как регресс, отход от гуманистических ценностей, к которым стремится любая развитая страна, с одной стороны. С другой стороны, наше общество готово сделать этот шаг, поскольку в нем формируется ощущение, что мы живем во все большей опасности. Но стоит помнить, что спускаться по ступеням развития всегда легче, чем подниматься. Оставаться в угрожающей среде добрым, справедливым и великодушным сложнее, чем испытывать ненависть и страх»
Не все, впрочем, разделяют подобный скептицизм. Бывший член регионального Совета по правам человека Азамат Галин в своих соцсетях прокомментировал недавнее заявление Евы Меркачевой — члена федерального СПЧ. Общественница заявила о недопустимости возвращения смертной казни, а также высказалась, что «с террористами должны работать ученые, доктора наук, чтобы понять природу терроризма и использовать полученные данные для профилактики терроризма на государственном уровне».
Галин, в свою очередь, заявил, что по его мнению субъектами права террористы не являются.
«Несмотря на то, что я более не являюсь членом СПЧ, позволю себе не согласиться с Меркачевой. Террористы как добровольные участники запрещенных террористических организаций, вступая на путь террора, добровольно отказываются от правосубъектности. Они не могут апеллировать к нормам права и требовать зашиту в соответствие с законом страны. Террорист подлежит уничтожению в месте нахождения или обнаружения незамедлительно. Задержание террористов, арест, осуществляются исходя из оперативной обстановки и не являются приоритетом. Террорист не может заявлять о применении пыток и насилия при задержании и допросе. Террорист может быть убит в ходе допроса. Таким образом, суньте свои гуманитарные флюиды подальше», — заявил Галин. Стоит отметить, что подобные дискуссии в обществе возникают далеко не в первый раз. Так, в феврале 2020 года депутат Курултая Башкирии Руфина Шагапова в запрещенной ныне соцсети уже высказывалась о введении смертной казни для педофилов.