Год театра: Башкирия в позе Городничего

Год как год

Накануне Года театра было объявлено, что в 85 регионах России пройдет более двух тысяч мероприятий, приуроченных к тематическому периоду. Предположительно Год позволит прибавить к статистике что-то весомое, но есть нюанс. Это, как говорится, некачественный трафик — он не рассчитан на перспективу и может улучшить разве что суммарные показатели в документах. Единовременное знакомство с театром (согласно свежим опросам ВЦИОМ, каждый третий житель РФ практически не посещает театры, каждый пятый — никогда не был в театре) существенно не повлияет на рост аудитории в последующие годы. Театр, в целом, остается все таким же дорогостоящим фоном для селфи: в условиях падающих зарплат и взлетающих цен телевидение еще долго будет важнейшим и наиболее доступным из искусств.

И это неудивительно. За первое полугодие произошло немало событий, следить за которыми, кажется, не менее захватывающе — это так реалистично! — чем участвовать в ином интерактивном спектакле. Разгром мытищинского театра «ФЭСТ», арест директора Большого театра кукол Александра Калинина, попытка объединить Александринский театр (СПб) и Театра драмы имени Волкова (Ярославль). После полутора лет домашнего ареста вышел режиссер Кирилл Серебренников под подписку о невыезде (при этом дело «Седьмой студии» все еще не закрыто) и уже это воспринимается обществом как безоговорочная победа — правда, так и непонятно против кого. Невозможность понять, во имя чего все это происходит, равняется невозможности понять, зачем в России проходит Год театра и что он нам несет — пропасть или видимость взлета.

Время собирать камни

Как и в год кино, год театра, в первую очередь, — благая весть для всех полуживых учреждений, ждущих ремонта и обновления оборудования десятилетиями. Так, наконец, сдвинулись с мертвой точки ремонтные работы Башкирского театра кукол в Уфе. Еще в 2014 году Министерство культуры республики включало проект реконструкции театра в план развития государственно-частного партнерства, но только тематическая указка смогла помочь выделить 31,5 млн руб. на разработку проекта реконструкции театра. Отметим, что капитальный ремонт в Башкирском театре кукол не проводился с момента его открытия в 1976 году.

Башдрамтеатр, ремонт которого планировался еще в прошлом году, все же будет отремонтирован — на капитальный ремонт фасада, реставрацию входной группы и колонн планируется направить 5,1 млн руб. из республиканского бюджета. Работы должны закончиться к декабрю — то есть впритык к празднованию столетнего юбилея театра. И до конца непонятно, что здесь сыграло ключевую роль — тематический год или вековой юбилей.

Долгожданный ремонт — это, конечно, хорошо, но здесь возникает проблема наполнения отремонтированных зданий квалифицированными специалистами.

Актеры-невидимки и образовательная фантастика

В самом начале Года театра в Госсобрании РБ прошел круглый стол по проблемам местных театров, где директор Русского драмтеатра Михаил Рабинович назвал профессию режиссера вымирающей. Кроме того, было озвучено, что республика испытывает сильный дефицит звукорежиссеров, бутафоров, гримеров.

В последние годы на театральном факультете Уфимского института искусств им. З. Исмагилова количество бюджетных мест ежегодно сокращается, а в иных вузах актерские факультеты просто закрываются без попытки реформирования или финансовой поддержки извне. Согласно опубликованным на сайте института документам, грядущий учебный год предусматривает 6 бюджетных мест для актеров (в том числе 1 место по особой квоте, 3 — по целевой), для режиссеров бюджетных мест не предусмотрено. В прошлом учебном году было 8 бюджетных мест (в том числе 1 место по особой квоте, 6 — по целевой) для актеров и 1 бюджетное место на режиссерскую специальность (по заочной форме обучения).

— Уфимский институт искусств — уникальный вуз, мы должны сохранить нашу кафедру, — подчеркивает завкафедрой актерского мастерства и режиссуры УГИИ Тансулпан Бабичева. — Это очень серьезный вопрос, иначе через несколько лет нам будет неоткуда брать актеров для башкирских театров!

Стоимость обучения на платной основе так же выросла: стоимость обучения на 1 курсе составляет 228 тыс. руб. (179,2 тыс. руб. в 2018 г.), на 2 курсе — 179,2 тыс. руб. (139 тыс. руб. в 2018 г.), на 3 курсе — 139 тыс. руб. (120 тыс. руб. в 2018 г.), на 4 курсе — 120 тыс. руб. (130 тыс. руб. в 2018 г.), стоимость обучения на 5 курсе — 130 тыс. руб. осталась неизменной с прошлого года. Для сравнения стоимость 1 курса очного обучения в УГНТУ составляет около 130 тыс. руб., при этом возможность трудоустройства и финансовое благополучие выпускников этих вузов, очевидно, несколько отличается друг от друга.

Как следствие, сокращение бюджетных мест и сравнительно высокая цена платного обучения способствует общему оттоку абитуриентов. Значит в региональных театрах будет все меньше местных специалистов, а молодежь будет искать стабильный заработок за пределами Башкирии либо работать не по специальности. С другой стороны, нерешенной остается проблема образовательного процесса как такового не только в регионе, но и в России вообще, где, как отмечает критик Марина Давыдова, «старорежимное театральное сознание до сих пор воспроизводит себя в десятках театральных вузов и где до сих пор всерьез дебатируется вопрос о том, можно ли показывать на сцене обнаженного человека».

Так или иначе в Уфе более-менее успешно пытаются выжить независимые театральные проекты, которые почти в одиночку являются проводниками современной драматургии. Эти труппы сформированы как раз местными кадрами — «The Театр» (создан в 2013 году) и театр в гриме «De Bufo» (создан в 2015 г.), также работает ряд театральных студий («Alter ego», «МТМ им. МенЯ» и др.). При этом негосударственные театры вынуждены содержать себя на собственные средства, искать и оплачивать площадки для выступлений и др., существуя в параллельном от республиканской повестки и гостеатров мире. Для сравнения, по данным расследования 2016 года, в России нет ни одного государственного театра, в котором его собственный заработок превышал бы его расходы за год, при этом дотации, как правило, составляют больше половины общего объема их доходов.

Театральный процесс

Подводя итоги минувшего театрального сезона, критики на карты впечатлений и тенденций не наносят Уфу — очевидно, «с нами ничего не происходит, и вряд ли что-нибудь произойдет». При этом театральная жизнь в регионах так или иначе дает о себе знать: помимо частых победителей «Золотой маски» — Перми, Екатеринбурга и Новосибирска, так или иначе упоминаются «Театр 18+» в Ростове-на-Дону, лаборатория «Угол» в Казани, фестиваль «Арт-Овраг» в Выксе, театральные постановки Челябинска, Воронежа, Красноярска.

— Пока мы пытаемся занять правильную сторону, решаем этические и политические вопросы, из поля зрения уходит собственно художественный процесс. Театральная карта страны размылась: оперных театров в стране почти три десятка, все знают про Екатеринбург и Пермь — а что слышно о Башкирской опере, кроме того, что Ильдар Абдразаков дебютировал там бородатой постановкой «Аттилы»? — отмечает критик Софья Дымова.

Старт Году театра в Башкирии дала постановка «Урал Батыр» якутского режиссера Андрея Борисова, который занимается «визуализацией» эпоса народов России. Несмотря на необычную коллаборацию, постановка прошла относительно незаметно (главной театральной победой последних лет по-прежнему остается спектакль «Зулейха открывает глаза» Айрата Абушахманова, на который даже через полтора года после премьеры сложно достать билеты).

Весной Уфа вновь принимала фестиваль тюркоязычных театров «Туганлык», где ярким событием стала постановка «Беруши» Ильсура Казакбаева (Сибайский драмтеатр) — единственный внеконкурсный спектакль был показан дважды по просьбам зрителей. Там же в качестве диковинки был представлен интерактивный спектакль «Лимбо» независимого театра «dOM» (Азербайджан). При том, что опыты иммерсивных спектаклей в Уфе уже случались — на сценах частных театральных проектов — создалось впечатление, что уфимский зритель сталкивается с этим форматом впервые. И это еще раз доказывает, что в отсутствии взаимной коммуникации между частными и государственными театрами проигрывает, в первую очередь, зритель.

Вот, пожалуй, и все — за полгода: ничего необычного. Республиканские театры с большим размахом отмечают столетний юбилей Мустая Карима, премьеры по произведениям которого еще ожидают нас во втором полугодии. К слову, осенью Уфа будет принимать театры малых городов на Театральном декаднике, который также будет посвящен юбилею народного поэта Башкирии. Принесет ли такое наслоение праздников инновационные формы или новые акценты — покажет время, но, очевидно, Год театра пока проходит, мягко говоря, незаметно. Отчасти корни этой проблемы и в том, что театрам не хватает ярких местных авторов, которые могли бы стать источником ярких неординарных постановок.

— Каждый театр республики сталкивается с огромной проблемой при планировании репертуара, что связано с бедностью национальной драматургии, — подчеркивает экс-худрук Башдрамтеатра Олег Ханов. — Было золотое время, когда творили такие драматурги, как Мустай Карим, Асхат Мирзагитов, Ангам Атнабаев, Нажиб Асанбаев, Флорид Буляков и другие. К большому сожалению, сегодня нет их последователей. Для драматургов нет стимулирующего начала.

При этом дело, возможно, не только конкретно в нехватке национальных пьес, но и правильно построенной совместной работы, в рамках которой могли бы и молодые авторы реализоваться, и театры — обновить репертуар, и зритель — получил бы историю о сегодняшнем дне. Пока же эта коммуникация налаживается с большим трудом. И наладится ли она, даже если в Год театра о ней никто не вспоминает?