Хейтеров-ненавистников у него до сих пор много — работа у мэров такая: канализировать через себя напряжение уставших от своей жизни в неизбежной тесноте горожан. Потому оставим объективность пока другим изданиям и дадим свое субъективное мнение. Нас интересуют самые яркие проявления Ирека Ялалова за эту семилетку. Назовем их «крупномэрами», помня о любви экс-мэра к этим формам зеленых насаждений.
Крупномэр 1. «Уфимский амфитеатр»
Ирек Ялалов заслужил благодарность от меломанской общественности и любителей музыки на халяву за сохранение этой площадки для проведения опен-эйров. Мы уж не знаем, кто конкретно был автором идеи сделать из оврага парк, знаем только, что для сохранения этой площадки в виде открытого пространства были предприняты беспрецедентные меры, как со стороны гражданского общества, так и со стороны органов прогрессивной чиновничьей общественности. Сейчас даже трудно Уфу представить без Уфимского амфитеатра: этнофесты, флешмобы, симфоночи и прочие активности полюбились горожанам. Жаль, только «Уфанет», разбередив душу уфимца многотысячными кинопоказами, забил на это дело. Горожан надо выгуливать, иначе они бесятся. И Стаса Михайлова с салютами уже для их разрядки явно недостаточно.
Крупномэр 2. «Дендрофобия»
Расширяли дороги к саммитам. Сносили деревья, за что краеведческая публика пыталась ему приклеить кличку «дендрофоб». Но в этом слове слишком много интеллигентности в роговых очках. А теперь попробуйте произнести «крупномеры». Уверен, что в 50% случаях получатся «крупномэры». Да, на центральных улицах Уфы стало меньше трухлявого купеческого шика и тенистого уюта в стиле песен Юрия Антонова. Но он стал больше похож на мегаполис. Машин-то все больше и больше становится. Куда их девать? А что касается сноса исторических зданий - мы уже вроде об этом писали, повторяться не хочется: при Ялалове город лишился наименьшего за последние тридцать лет количества зданий старой Уфы.
Крупномэр 3. Мэр-мэр и мемы.
У Ирека Ялалова, единственного в Башкирии, кроме Муртазы Губайдулловича, есть свойство - становиться «мемом», героем анекдотов, видеоприколов и прочих произведений городского фольклора. Дар этот редкий, один на миллион, «филиал» этого дара - афоризмы с оперативок. Мы его в свое время троллили за фразу «Источник грязи - народ». А теперь, в целом, с ним согласны. Особенно нам теперь не нравится тот народ, который по колхозной привычке паркует свои рыдваны на газонах, как говорится, «под кустами деревьев».
Ялалов стал массово узнаваемым после молодежной спортивной тусовки (кто её название сейчас вспомнит без подсказки?), где он попытался на "глобальном английском" растолковать какому-то юному тормозу, что не так важно, как его зовут, все равно не запомнишь, достаточно знать, что перед тобой мэр. Ну да. Мэр, мэр. Так оно и оказалось: «мэр-мэр» в Башкирии - больше, чем просто мэр. Тут два плюса - уметь становиться народным героем и не обижаться на вечные утомительные подколы и "бузыкашки".
Крупномэр 4. Снег, мост, ненависть и популизм.
Лично мое (публициста Валеева) представление об Иреке Ялалове изменилось из обычного в хорошее после того, как осенью 2016 года он сказал, что денег на уборку снега нет. Я с ужасом вспомнил 2001 год, когда на тротуарах были узкие и глубокие тропинки, а возле книжного магазина «Дуслык» на 50 лет СССР был навален сугроб в две с половиной легковушки высотой. Я еще тогда, как и все, не был в курсе финансового удушения города и попыток поставить его на колени перед Всемогущим Арифмометром.
Ну, думаю, затеял игру наш мэр (теперь уже экс-): наверняка его распнут не позднее февраля. Распяли в виртуальном пространстве уже в январе 2017 года, при легком «умолчании» со стороны региональных СМИ. Он выстоял, его фамилию выучили даже те, кто ни разу не трезвел за последнюю пятилетку. Ого, думаю, не так то прост наш мэр, может, еще и интервью даст неприятному изданию. Отправил запрос, получил приглашение на интервью. Мы его долго расшифровывали, долго не получалось его опубликовать, и оно вышло безо всяких правок (!) от спикера по случайности в такой момент, когда что-то неизвестное нам, но тектоническое, начало происходить во власти.
Со мной на всякий случай стали здороваться девелоперы, чиновники и иже с ними. А мы просто перекрыли зону напряженного умолчания и собрали трафик. После того, как он перекрыл для ремонта мост весной 2018 года на выезд в самом престижном, дачном направлении, сомнений ни у кого не осталось: Ялалова голыми руками не возьмешь. Особенно в годы, когда в официальном дискурсе - лицемерный популизм и заискивание перед рассерженным горожанином. Настроить против себя полгорода - для этого надо быть очень уверенным в правоте своего дела человеком.
Крупномэр 5: Недомэры.
Как можно долго терпеть подле себя настолько могущественного и продуманного зама с уникальными полномочиями и личной пресс-службой, что снять его смогла только соответствующая комиссия из «апэшечки», а фамилия его мелькала в прессе не реже первых лиц? Для этого надо быть очень терпеливым борцом с твердым и вязким характером. Если кто думает не так - просьба назвать навскидку фамилию какого-нибудь другого вице-мэра любого города. Например, Уфы.
Крупномэр 6: Онлайн-оперативки.
Оперативки, транслируемые через интернет - мера, как я понимаю, вынужденная - каналов коммуникаций у него в тот момент было меньше, чем требуется для мэра города-миллионника. В результате на его образные и резковатые, но в целом правильные фразы подсели все сколько-нибудь себя уважающие издания, которые начинали свою неделю с какого-нибудь ялаловского афоризма. Иногда в плюс, иногда в минус. Но перед уфимцами предстал живой и непосредственный мэр, который вызывает чувства и находится в повестке дня. Сейчас это большая редкость: спокойней бубнить по бумажке, не выводя аудиторию из летаргического сна. С некоторых пор оперативки в режиме «онлайн» проводятся и с заседаний правительства Башкирии.
Крупномэр 7. «Системность».
«Системность» в наших условиях - это когда тебя бьют и унижают, а ты терпишь, улыбаешься и делаешь вид, что все нормально. Поскольку работа такая - командная. Думается, у Ялалова были десятки поводов плюнуть на все и огрызнуться в ответ на очередной «путч», «повышение» тарифов, звания и прочие аппаратные штучки. Но нет. Этот экзамен он выдержал.
Крупномэр 8. Неудобные ремонты и стройки.
Нас уже перестали удивлять водители, которые ругаются на ремонты уфимских улиц. Мы и сами изругались, пытаясь пробраться к себе на работу на Уфимское шоссе через замену асфальта. Целое лето шоссе это строили. Временно делали дорогу односторонней. Зато мы впервые увидели, как выглядят лотки ливнёвой канализации. Судя по всему, это такой ответ города на Ливень Прошлого Года.
Как известно, у нас мало где получается сделать дорогу на склоне так, чтобы её не смывало ручьями. Посмотрим. Разумеется, новый Затонский мост, Дёмский путепровод - это не только мэр, тут и республика, и федеральные деньги, и частные. Точно также, как и симпатичные аллеи в Черниковке, полные гуляющего народу. Уже не говоря про площадь двух фонтанов, «Семь девушек» и многое другое. Факт остается фактом: все это построено и существует. И, как правило, строит такие объекты не лично мэр с лопатой в руках, и не на свои личные деньги. Его задача - создать такую атмосферу, чтобы все это происходило. Как минимум, не мешать.
Крупномэр 9. «Провоцирующие» скульптуры.
Нам, как и вам, трудно смотреть без слез и содрогания на этих коричневых карликов из пластмассы, установленных то тут, то там. Наверное, потому, что они перекликаются с чем-то внутри каждого из нас. Иначе они бы оставляли равнодушными - как те гладкие куски камня, которые вписались в ландшафт по Революционной и возле Русского драмтеатра. Нам тоже неизвестна технология провоцирования городских инициатив путём установки уродцев. Больше похоже на зеркало, в котором мы отразились и ужаснулись. А может это просто ответ безмолвной массы муниципальных работников и тружеников ЖКХ на многолетний яростный троллинг со стороны миллиона ворчащих граждан.
Крупномэр 10. «Политик за три месяца».
У нас на глазах, в течение нескольких месяцев - с января по апрель 2017 года - вырос целый политик. Его можно ругать или хвалить - это на данном этапе не так важно. Но мимо него уже не пройдешь, без эмоционального окраса его фамилию не произнесёшь. Для башкирской патриархальной иерархии резко потяжелевший мэр - это прецедент. Пока непонятно, как изменится его политический вес в Москве, конвертируется ли он в какие-то ответственные должности дальше. Но пустоту после его отъезда, я уверен, мы точно почувствуем.