«Никто не знает Уфу». Геолог Владимир Камалов — об опасностях застройки в Башкирии

Владимир Камалов: «Уфа в геологическом плане очень пёстрая, сложный и интереснейший массив. Две реки Белая и Уфимка (официальное название второй реки — Уфа — прим. ред.) стекаются, вот и образовался так называемый Уфимский полуостров. Особенность в том, что это междуречье всхолмлённое, этот массив то поднимался, то опускался в течении геологического времени — сотни миллионов лет. В основании города лежат растворимые гипсы. Выше залегают другие растворимые породы — известняки и так далее. Эта толща потихоньку с водой размывается и растворяется. При этих процессах образуются полости, которые растут и проявляются не поверхности — появляются воронки, провалы».

Mkset: «Это усложняет строительство в городе».

— Конечно. Уфа — пятнистая, неравномерная. Какие-то зоны закарстованны, а какие-то перекрыты толщей, которая слабо карстуется или вообще не карстуется. Эта пятнистость — одна из главных городских… не люблю слово «проблемы» — скажу «вопрос», который необходимо решать. Надо разграничить эти участки: вот назакарстованно, а тут настолько закарстованно, что только очень осторожно можно что-либо строить, а лучше уйти. Нужны карты.

— А их нет?

— Карты создавались, но они не прошли утверждение, они — схематические. У нас в геологии такой метод, что мы идём от мелких масштабов (который измеряется километрами) к крупным (который измеряется метрами). Такая иерархичность позволяет всё более детально изучать территорию. По итогу создаются кондиционные карты, который должны пройти утверждение. [В Уфе] фактически ни одной карты, которая бы соответствовала кондиции, создано не было.

Первая линия [исследования] через Уфу, от Самары до Челябинска, была заложена в 1904 году. По ней до сих пор какие-то замеры делают и приходят к выводу, что Уфа поднимается на 2,9 сантиметра в год. Ещё у нас много слабых зон: засыпанные овраги, уничтоженные речки, провалы, разломы. Исследования позволили бы посмотреть на эти процессы: где поднимается, где опускается, что между них проходит.

— А на закарстованной земле, как в Уфе, строить очень опасно.

— Конечно. Нужны детальные изыскания и мощный фундамент.

— Вы же в Кошкином лесу изыскания проводили? (Владимир Камалов возглавляет уфимскую инженерную компанию «Архстройизыскания», которая работает в Башкортостане, Татарстане, а также в Челябинской и Оренбургской областях — прим. ред.).

— Не в лесу, а рядом — там, где планируется жилой комплекс.

— Там земля тоже закарстованна.

— Да, но пятнами — есть зоны для строительства. Там можно строить, но многое зависит от того, кто будет делать проект и кто по нему будет строить.

— Почему нельзя собрать данные по уже проведенным изысканиям?

— Можно, но в комплексе их тяжело привязать [между собой]. Часто точечные изыскания не увязываются друг с другом и окружающими зонами. Поэтому нужно создавать программу исследования, чтобы знать, где и что [при строительстве] может произойти. Это очень затратная и скрупулёзная работа. Ни один застройщик этим вопросом заниматься не будет: они где хотят строить, на том участке и будут проводить изыскания.

— То есть, нужно масштабное геологическое исследование?

— Да, оно позволило бы определять перспективные зоны застройки. Ведь Уфа сосредоточилась [в центре], но надо выходить за пределы. Уже и выходим: Забелье, Дёма, Затон и так далее. Там проводились изыскания, но они между собой не связаны и не детализированы. Нужно собрать весь этот материал и создать базу.

— И сколько времени на это уйдет?

— Это карта будет динамичной, её надо будет постоянно обновлять. Сначала создать базу, а потом дежурить. На основе этих исследований можно будет делать рекомендации, как проводить изыскания, проектировать и эксплуатировать. С одной стороны, это создает препятствия проектировщикам, [потому что] им детальнее надо будет подходить к работе, а это дороже; строителю, у них будет дорожать квадратный метр; городской власти, у них статистика [по темпу строительства] нарушится. С другой стороны, они все получат детальные данные, которые позволят знать, во сколько им может обойтись строительство в определенных зонах, и они смогут работать качественнее.

— Всё-таки сколько времени на это уйдёт, хотя бы на первый этап, и сколько денег потребует?

— Я считаю, что в течение трёх лет можно создать базу, и за это время в год нужно около 30 миллионов рублей. Дальше [по завершению первого этапа] затраты значительно снижаются, потому что основные траты — это масштабное исследование, а потом нужны будут только дежурства, просто следить за изменениями.

— Кто-то уже начинал это делать?

Больше 50 лет я в [геологических] изысканиях, и за это время было три попытки инициировать эту работу. Первая была в 1972 году, после перестройки была вторая, недавно, в 2019 году, была третья — создать кондиционную карту геологических процессов Уфы. Этой работой мог бы заниматься карстологический центр при муниципальных или государственных структурах.

— По этой карте власти могли бы определять места для строительства?

— Я считаю, что карта должна быть открытой для всех. Есть вопросы, которые должны быть доступны широкому кругу. А на определенном уровне детальности доступ можно ограничить.

— Попытки не сработали?

— Когда говоришь «отцам города» о геологических процессах, они считают: «Ну на три сантиметра в год [поднимается Уфа], подумаешь». А ведь тут есть два пути. Первый — если затопило или немного разрушилось, то починить, подлатать и забыть до следующего раза, а уж если совсем рухнуло, то поохать-поахать, порадоваться, если, слава Богу, жертв не будет, и списать в убытки. Второй путь — проводить масштабные исследования, чтобы заранее знать, где что и как можно строить.