Меня, прожившего лихие 90-е, хоть и в школьном возрасте, но прекрасно помнящего эти прекрасные, по-настоящему лихие годы, живущего сейчас в стране, насквозь пропитанной коррупцией, и к тому же несколько лет проработавшего криминальным журналистом, трудно уже чем-то удивить. Но нашлось.
У меня есть знакомая. Обычная черниковская девушка, живущая в двухэтажках по улице Кольцевая. А у нее есть соседка, 12-летняя девчушка из не очень благополучной семьи – отца нет, мать пьет. Как-то зашел разговор, моя знакомая, как это у женщин бывает, решила поведать мне обо всех нюансах своей жизни – учеба, работа, диплом писать надо, задержка, мужики-козлы, этот хмырь с работы заколебал лапать, сменщица подставила, соседка дурная на отработку вчера ходила.
– Куда ходила? - Почему-то из всего потока информации слух выхватил именно это.
– Ну, на отработку! – повторила моя собеседница, по-своему полагая, что я должен понять, о чем идет речь.
Ну у меня логическая цепочка выстраивается вполне очевидная, исходя из моих знаний жизни: соседка моей знакомой, школьница, отрабатывает в школе. Через школьную отработку мы все проходили, знаем, что это такое и зачем. Думаю, наверное, этот пережиток недостроенного коммунизма до сих пор в школах остался. Но обычно это дело в летние каникулы бывает, а на дворе еще зима. Поэтому, слегка боясь показаться глупым перед молодым поколением, уточняю, о чем вообще речь идет.
- Ну, по АУЕ отработка! Не беси меня! – уже с некоторым раздражением ответила собеседница.
Оказалось, что 12-летняя девочка вместе с подружками ходит по магазинам и ворует по мелочи: чай, кофе, конфеты, шоколад – все, что помещается в карман и за пазуху. Не каждый день, конечно, от случая к случаю. И не для себя, по крайней мере, если оставляют ворованное себе, то лишь часть. Остальное идет «на зону» передачами. В данном конкретном случае речь шла о сидящем родственнике подружки этой самой школьницы.
Про АУЕ-то мы все слышали, я тоже. Но вот у меня раньше сложилось мнение, что для молодежи «АУЕ» – это что-то такое, как «аниме», «ванилька», «винишко», «косплей», «готы», «толкиенисты» и другие рокеры и байкеры. То есть, я думал, что есть всего лишь какая-то невинная внешняя атрибутика, манера одеваться, жаргон. Оказывается, нет, это совсем другие ролевые игры.
Очень важный момент. Когда на эту тему я разговаривал со знакомой, с ее стороны говорилось обо всем этом, как о совершенно нормальном явлении, о само собой разумеющемся. Она даже раздражалась, когда я не понял, о чем идет речь.
Когда я спросил, не боится ли та девчушка, что ее поймают, возьмут на учет, через пару лет ее посадят, что она реально к этому идет, на меня знакомая посмотрела как на инопланетянина, говорящего на непонятном языке. Такими вопросами они не задаются.
Это совершенно другой, свой мир, не фейсбучно-инстаграмно-ванильный, где все хорошо, красиво, фитнесы, барберы, коктейли, маникюры. Для них воровство – это не личная необходимость, это отработка, обязанность. Для этих детей это нормально, это их жизнь. Для детей, которых криминал взращивает специально для себя.
Полагаю, не сильно ошибусь, если предположу, что подавляющее большинство из тех, кто хоть раз слышал эти три буквы – АУЕ – так же, как и я ранее, ошибочно думают, что это всего лишь некое проходящее детское баловство. И наверняка, люди точно так же будут сильно неприятно удивлены тем, что это далеко не так: в детской и молодежной среде АУЕ – это не какое-то модное течение, это настоящая криминальная школа. Не глупое подражание – там все по-настоящему. И с этим надо что-то делать.
Из многочисленных отчетов правоохранительных органов можно понять: борьба с преступностью, особенно в плане профилактики, проводится постоянно и успешно. С завидным постоянством проходят какие-то мероприятия в школах, беседы с детьми, акции всякие. На самом деле товарищам правоохранителям хочется сказать: совершенно очевидно, что вы не дорабатываете. Мы все не дорабатываем.