Об объединении Германии уфимцам рассказали очевидцы событий

Стена на политической сцене

Сюжет фильма Кудоярова в хронологическом порядке повествует о причинах и процессе возведения стены, о «тайном кипении» общества по обе стороны преграды, о том, что за 28 лет разделения страны из-за неудачных попыток преодолеть стену погибли 136 человек, восемь из которых были пограничниками ГДР. Было рассказано и о людях, сыгравших немаловажную роль в падении почти тридцатилетнего символа холодной войны.

- Берлинская стена относится не только к Германии, - сказал ректор БАГСУ Сергей Лаврентьев. – Это явление мирового масштаба. И не зря по сей день толкуют о том, что стена исчезла лишь физически, на самом деле передвинувшись на восток. И до сих пор рассуждают о том, почему ведущие немецкие политики, как, например, Ангела Меркель, были выходцами из бывшего ГДР – как и в любом другом политическом событии здесь кроется еще много интересного.

Сначала Радик Кудояров планировал работать над лентой вместе телеканалом ZDF и журналистом Гвидо Кноппом, прославившимся своими историческими расследованиями.

- По ряду причин совместного проекта у нас не получилось, - пояснил автор. – В итоге мы работали каждый над своим.

Траекторию падения Берлинской стены автор попытался выявить через видение политиков, участвовавших в тех событиях, рассказал о социальных и экономических причинах произошедшего. Поговорил Кудояров и с западногерманским журналистом Питером Бринкманом, который целью своей жизни еще в детстве выбрал уничтожение границы, разделявшей немецкий народ. Свои детские воспоминания Бринкман пронес до зрелого возраста, и именно его хитрость и настойчивость во многом поспособствовала стихийному обрушению стены в ноябре 1989 года. Кадры из хроники сменялись нарезками интервью с Эгоном Кренцом, Хансом Модровым, Хорстом Тельчиком, Михаилом Горбачевым и другими.

Но не всем зрителям картина показалась объективной. Например, заведующий информационно-аналитическим отделом администрации президента Башкирии Альберт Галин назвал фильм «по-журналистски плоским и ангажированным».

- Здесь были лишь популярные во всем мире кадры счастливых берлинцев, переходящих через границу, а также интервью с «политическими карликами», - сказал он. - А вот самого главного – конкретных людей, которые все это пережили, мы не увидели. Я был в марте 1990 года в разваливающемся ГДР, и воздух там был наполнен не радостью, а великой тревогой. Люди боялись потерять свои социальные льготы, которые были в республике. Мы в современной России до сих пор не можем приблизиться к тому социальному уровню, который был в Восточной Германии.

Но Радик Кудояров никак не мог согласиться с такой нелестной оценкой своей работы, уверяя, что «никакой ангажированности не может быть».

- Уверяю, ни в одном другом фильме такой возможности высказаться у политиков Восточной Германии не было, - сказал он. – К сожалению, документация ФРГ до сих пор засекречена, и мы честно предупредили об этом зрителей. Для меня принципиально важно находиться ровно посередине и ничем не выдать своего личного меня, которое у меня, конечно, есть.

В частности, Горбачева, с которым журналист-международник провел личную беседу, он называет «политическим карликом».

- Он председатель Совета министров ГДР Модрова не принимал целыми месяцами, - рассказал Кудояров. – При этом в одном из интервью Горбачева я вычитал, будто ему в декабре 1989 года позвонил последний лидер ГДР Лотар де Мезьер и предложил объединить Германию. Я до сих пор храню этот журнал, чтобы показать Михаилу Сергеевичу, ведь де Мезьер возглавил Совет министров ГДР лишь в апреле 90-го и никак не мог в 89-м дозвониться до Председателя Верховного Совета СССР.

Зависть из прошлого

Политолог Рустем Латыпов после просмотра фильма испытал чувство стыда за собственную страну.

- Подумать только, мы ведь предали столько людей, - сказал он. – И теперь все тогдашние видные чиновники, работники штази – местной спецслужбы, большие профессионалы были понижены в своих гражданских правах и даже в школе преподавать не имели права.

На показ фильма пришла и преподаватель Дрезденского техуниверситета Верена Барт, которая сейчас работает в центре по обмену студентами. Уже на протяжении нескольких лет женщина живет в России.

- Я сама присутствовала при разрушении стены, - говорит она. – Мне довелось половину жизни прожить в ГДР, остальную - в ФРГ, поэтому я могу объективно смотреть на те исторические события. Честно сказать, в фильме мне ничего не показалось искаженным или неправдивым.

Фрау Барт призналась, что для немецких людей это событие действительно было чем-то грандиозным, одновременно приносящим чувство тревоги.

- Я не знаю ни одной семьи из Восточной Германии, где людям не пришлось бы переквалифицироваться, - вспоминает немка. - Потерять работу, став гражданином не существующей страны, было самым большим страхом, поэтому перемены коснулись каждой семьи без исключения.

Зато если раньше восточные немцы через подземные туннели, конспиративные автомобильные рейсы и «коридоры» соседних стран пытались переправиться в ФРГ, то несколько лет назад, по словам фрау Барт, на западе начала появляться зависть к территории бывшего ГДР.

- Дело в том, что на восточной части сейчас все сооружения практически новые, хорошо оснащенные и современные, - объясняет она. – Поэтому у людей и начала проявляться зависть к соотечественникам.

То, что Берлинская стена до сих пор осталась в головах людей, Верена Барт принимает с оговоркой.

- Деление на две части осталось в моем поколении, - говорит преподаватель. – Но мой сын, например, постоянно ворчит на меня из-за того, что я одних называю «западными немцами», а других «восточными». Думаю, лет через десять этот стереотип исчезнет вовсе.

Сопредседатель немецко-российского общества дружбы «Башкортостан-Германия» Альберт Галиуллин поделился воспоминаниями о своей поездке в ГДР в рамках студенческого обмена – тогда советские люди во многом завидовали «советским немцам».

- Приехав туда, мы поняли, что попали в настоящий коммунизм, - вспоминает Альберт Мансурович. - Магазины были полны продуктов, а платили нам такие деньги, что на родине это оказалось бы целым состоянием.

Кроме того, в Союзе народ жил в еще более замкнутом информационном пространстве, чем восточные немцы.

- Люди там страдали от вакуума СМИ, но ведь у нас было еще хуже, - продолжает он. – Из Германии я привез чемодан кассет с недоступной для нас музыкой, записанной с радио. Но все равно политически острые настроения среди населения были очевидны, я даже видел убегающих на запад людей, их полную растерянность.

Сам руководитель «Лаборатории политического кино» Сергей Лаврентьев тоже был в Германии в октябре 89-го, когда отмечалось 40-летие ГДР.

- Мы приехали в Галле с делегацией, - вспоминает Сергей Николаевич. – И каждый вечер, у каждой церкви собирались люди с зажженными свечами в знак протеста против насилия и несвободы в ГДР. Тогда центром такого народного недовольства стал Лейпциг, где я видел тысячи людей, вышедших на улицы по собственной воле.

Лаврентьев отметил наличие схожих моментов «с современными мировыми и российскими событиями, цветными революциями и белыми ленточками».

- В фильме была сказана важная фраза о том, что власти просто вовремя не услышали народ, - добавил ректор БАГСУ. – А ведь это был очевидный знак, просто нужно было вовремя послушать людей, которые тоже много понимают в жизни.

Юлия ЛЕЖЕНЬ.