Мороз, толпы людей, море цветов и Путин: как Башкирия прощалась с Муртазой Рахимовым
Прощание с известным политиком проходило в ГКЗ «Башкортостан». Церемония началась в девять часов утра. Ближе к десяти ко входу уже выстроилась длинная очередь. Вереница людей тянулась от входа, по ступенькам, затем по площади до проезжей части улицы Ленина. Периодически к ней кто-то подходил и встраивался в поток — это были те, кто грелся в автобусах в ожидании своей очереди войти в здание или люди, которые увидели своих знакомых и предпочли занять место рядом с ними. Были и те, кто сразу подходил к дверям — их пропускали без очереди. Многие были с цветами — красными гвоздиками и розами. Возле самой двери бумагу, в которую они были завернуты, снимали, оставляя ее там же, у входа.
Мактап, юл, газ…
Люди, подходившие к зданию, здоровались, узнавая друг друга, сетуя, что встречаются по такому нерадостному поводу. Несмотря на это они были рады увидеть друг друга. То тут то там в очереди вспоминали Муртазу Рахимова как лучшего руководителя республики.
«Лучшие годы были. А потом — началось выживание», — говорила женщина лет 50 с небольшим.
Добрыми словами вспоминали первого президента и мужчины сзади: «мактап, юл, газ, больницы», — эти словам повторяли, как эхо, несколько раз. Муртазу района хвалили за его внимание к районам, строительство дорог, школ, проведенный в деревнях газ.
Вообще, в толпе башкирская и татарская речь звучала намного чаще, чем русская.
«Это потому, что деньги оставались в республике», — объясняла женщина в толпе. Она очень беспокоилась за телеоператора, который стоял на лесах на самом ветру.
Лед и слезы
В глазах многих мужчин стояли слезы — впрочем, пока было не понять, что их вызвало — то ли скорбь, то ли пронизывающий ледяной ветер. Он продувал одежду и заставлял глаза слезиться. Если приходилось доставать телефон, то пальцы сразу же обжигал холод. Несмотря на это число желающих проститься с Муртазой Рахимовым не убавлялось. За полчаса — столько времени занимал путь до входа в здание — хвост очереди протянулся уже вдоль улицы Ленина.
Наконец, люди попадали в здание. Там сумки досматривали полицейские, люди же должны были пройти через рамку. Пройдя через концертный зал, жители Башкирии выходили через другой вход. Сам гроб стоял на сцене, в нескольких метрах проходящих людей. Лица первого президента было не видно. Подойти к телу разрешалось лишь избранным — членам семьи, высшим руководителям республики. Остальным же — наверное, это даже к лучшему — посчастливилось запомнить Муртазу Рахимова живым, а не мертвым.
Некоторые выходили в слезах. Думалось, что практически всем здесь присутствующим Рахимов в свое время как-то помог: выделив средства на какой-то проект, решив личную проблему или даже просто однажды сказав пару хороших слов, что так ценится в Башкирии. Видно было, как многие чиновники ностальгируют по тем далеким временам, в которых им, вероятно, было так комфортно.
Из зала выходили ректоры уфимских вузов, члены действующего кабмина, чиновники разного ранга действующие и отставные… После прохода по залу некоторые люди задерживались. Рустэма Марданова (при Рахимове работавший замглавы Минэкономики и председателем Нацбанка, а ныне — начальник Уральского главного управления Банка России) окружили бывшие коллеги.
В холле задержался председатель уфимского горсовета Марат Васимов, мимо прошли глава Минтруда Ленара Иванова, министр экологии Нияз Фазылов, министр образования Айбулат Хажин, и. о. МинЖКХ Ирина Голованова.
Держал в напряжении и проверял
Бывший премьер-министр Башкирии Раиль Сарбаев рассказал, как, уже во времена появления сотовых телефонов, когда можно было оставаться на связи, не сидя в кабинете, Муртаза Рахимов мог позвонить и спросить, где находится подчиненный. Узнав, что недалеко, в Уфе, просил вернуться в кабинет и перезвонить.
Удивительный человек, вспоминает он, с которым было и легко и трудно работать одновременно.
«Он нас не жалел. Мы работали без выходных и праздников с утра до ночи, но он и себя не жалел. Поэтому здесь никаких вопросов. Человек он был выдающийся, у него была фантастическая память. Он внешне был очень жестким человеком, но когда встречался с людьми, особенно простыми людьми, — он менялся, становился очень добрым и заботливым. Ну и запомнился его стиль — он не только давал команды, но и жестко контролировал. Мы всегда знали: если он дал поручение и не выполнишь или выполнишь не так — надо сразу прощаться со своей биографией. Наверное, это один из факторов, который привел к тому, что республика Башкортостан после советского сценария стала одним из сильнейших регионов», — вспоминает экс-министр культуры и национальной политики Башкирии Ильдус Илишев.
«Долгие годы вместе работали. Для меня это человек близкий во всех смыслах. Для республики и для страны в целом его историческая роль неоценима. У нас удивительно свойство башкортостанцев — они к руководителям относятся и по деловым, и по человеческим качествам. Но есть еще одно качестве, которое выше всего оценивает население, — это когда руководитель „наш“. Он был наш и остается нашим первым президентом, который пришел в самое сложное время для республики, для страны. Большой вклад внес для сохранения стабильности и для развития республики. Конечно, жаль, что мы потеряли такого человека. Великий сын башкирского народа», — сказал Фидус Ямалтдинов, при Рахимове бывший мэром Уфы и вице премьером правительства республики.
Митинг
Траурный митинг начался в 12:00. К тому моменту обычных граждан попросили удалиться — остались лишь члены семьи и ограниченный круг присутствующих, сидевших в зале с начала церемонии прощания. Однако часть «простых» граждан все же осталась — они заполнили проходы по обе стороны кресел. На стульях у гроба сидели родственники и близки Муртазы Рахимова.
Открыл митинг бессменный спикер республиканского Госсобрания Константин Толкачев. Он напомнил, что Муртаза Рахимов возглавил республику в тяжелый период и несмотря на это смог вывести ее в лидеры.
Полпред президента России в ПФО Игорь Комаров отметил: кода приезжаешь в Башкирию, чувствуешь наследие и влияние на все события, которые здесь происходят, на судьбы людей и проекты, которые здесь развиваются. Многие люди помнят его и ценят его роль в развитии республики, добавил он.
Глава Башкирии Радий Хабиров назвал первого президента Башкирии «великим сыном башкирского народа» и выдающимся государственным деятелем.
«Мы прощаемся с человеком, который был символом эпохи. Непростой и сложной эпохи, когда решалась судьба нашей республики и всей нашей страны», — сказал он.
Рахимов был настоящим лидером, но «в то же время мы помним его очень простым, земным, нашим Муртазой Губайдулловичем», отметил он.
Константин Толкачев зачитал телеграммы с соболезнованиями, поступившими от преседателя Совфеда Валентины Матвиенко, президента Казахстана Касым-Жомарта Токаева, губернатора Оренбуржья Дениса Паслера, председателя московской гордумы Алексея Шапочникова, председателя Госсовета Татарстана Фарида Мухаметшина и других.
Президент Татарстана Рустам Минниханов отметил, что смерть Муртазы Рахимова — огромная потеря и для соседней республики. Он говорил на русском и татарском.
Далее слово передали первому президенту Татарстана Минтимеру Шаймиеву. Он также говорил на татарском и русском. По словам Шаймиева, республики дружили и соревновались друг с другом. А Муртазе Рахимову удалось сохранить согласие в многонациональной республики. Закончил он тем, что и Татарстан и Башкирия должны оставаться в лидерах, потому что иначе не может быть. Новому руководству обеих регионов удается продолжать «эти прекрасные традиции», подчеркнул он.
Экс-премьер правительства Башкирии Рафаэль Байдавлетов сказал, что Рахимов, выбрав путь созидания, за короткое время вывел республику на новый экономический уровень. Он отметил бесконечную любовь президента к башкирскому народу и колоссальную работоспособность.
«Я не помню недели, когда он не выезжал куда-нибудь. Жил жизнью нашей республики», — сказал он.
Экс-мэр Уфы — ныне депутат Госдумы РФ Павел Качкаев сообщил, что Рахимов был крупным хозяйственником и политиком.
«Считаю честью, что я более 15 лет работал бок о бок с ним и воплощал его идеи в жизнь. Работалось и трудно и легко. Нами руководил человек, который умел ставить конкретные задачи и добиваться их выполнения», — сказал он.
После этого выступил экс-глава родного первому президенту Кугарчинского района — Венер Азнагулов. Затем слово взял Верховный муфтий Талгат Таджуддин. После священнослужители зачитали молитву. Многие в зале сложили руки в молитве.
После этого всем присутствующим предложили проследовать до места упокоения первого президента — мусульманского кладбища.
Мороз и солнце
Митинг продолжался примерно час — к 13:00 на улице перед зданием оставались сотни людей, которые хотели — по мусульманским традициям — присутствовать при выносе гроба и сопровождать его на кладбище в составе пешей процессии. Многие — вероятно, только подошедшие — спрашивали, когда начнут пускать внутрь.
Большинство людей выглядели уже замерзшими. Многие дрожали. Люди пританцовывали, перетаптывались на месте, но не уходили. Полицейские создали коридор, в центре которого была проложена ковровая дорожка. Одна из женщин скандалила с подполковником полиции, пытаясь пройти вперед. Периодически казалось, что церемония вот-вот начнется, однако позже выяснилось, что до этого момента было далеко. Чуть позже стала известна причина такой задержки — президент России Владимир Путин, о прилете которого говорили со вчерашнего вечера, прощался с Муртазой Рахимовым в безлюдном зале.
В течение полутора часов люди ждали на улице. Многие, уже замерзшие, тем не менее никуда не уходили. Некоторые сдались и отогревались в предоставленных для этого автобусах. Четыре автобуса стояли вдоль улицы Кирова. В них не было жарко, но намного теплее, чем на улице — думается, они спасли немало ног от обморожения в этот день.
Церемония началась в 14:20. Народ все еще не расходился. Многие стояли на противоположной стороне улицы Ленина, со стороны гостиницы Башкортостан. Они хотели бы принять участие в шествии, однако попасть за ограждение было нельзя — полицейские объясняли, что пускают только «досмотренных» людей.
Под печальную музыку духового оркестра траурная процессия проследовала до лафета. Гроб установили, и он медленно двинулся в последний путь.