Ядерные взрывы в Башкирии: Эти испытания назвали «Природой»

В 1965 году в Башкирии начала реализовываться программа мирных ядерных испытаний. А в 1968 году, 30 лет назад, усилиями экологов программа была свёрнута, российское правительство подписало мораторий на проведение подземных взрывов.

Ранее доктор технических наук Николай Приходько в интервью Медиакорсети предположил, что свёртывание российской промышленной ядерной программы было пролоббировано Америкой, а жители республики стали заложниками экологических игр. У жительницы Стерлитамака, кандидата биологических наук доцента СФ БашГУ Валентины Михайловой свой взгляд на эту проблему:

- Одним из лидеров экологического движения в нашем вузе была Фирдаус Халяфовна Уразаева, видный учёный и удивительный человек. В конце 1980-х мы вместе преподавали на факультете начальных классов. Инициативная, бесстрашная, она всегда боролась за людей, да правду.

К сожалению, её уже нет в живых, и в память о ней я говорю сейчас, как всё было на самом деле и какие у нас были мотивы. В движении также участвовали преподаватели Александр и Гульнара Корягины, в своё время окончившие МГУ.

Да, в том, что люди сумели остановить череду ядерных взрывов в республике, есть и наш вклад (помню, у этих взрывов было абсурдное название - «Природа»). Мы дали объявление на радио, собрали жителей Стерлитамака в актовом зале административного здания.

Мне дали слово. Люди пришли неравнодушные, кто-то предложил отправить письмо Ельцину. Зал диктовал, я писала. Мы рассказывали о нашей ситуации (как раз в это время город был окутан синим туманом, мы задыхались от химических выбросов).

Писали о том, что не хотим превращать Башкирию в полигон для опасных экспериментов, и просили помощи. В конце собрания ко мне подошла женщина и спросила: «А вы не боитесь?». Интересно, она меня по-человечески пожалела или это был намёк?..

- То есть вам не было страшно?

- Я не думала об этом. Просто делала то, что должна. Правда, после вопроса этой женщины я почему-то стала особенно внимательно переходить дорогу, но постепенно тревога прошла.

Это теперь я понимаю, как мы рисковали абсолютно всем. Работу, например, могли потерять запросто, а у нас были маленькие дети. Кстати, по этой причине более осторожные коллеги к нам не присоединились. Знаете, думаю, нас спасло время - закат советской эпохи, начало перестройки.

- Как реагировала на ваши инициативы городская общественность?

- После собрания мы со студентами устраивали пикеты перед зданием районной администрации - к нам никто не выходил, но свою позицию мы обозначили.

Нас приглашали в администрацию города, критиковали. Подозревали в корысти, в том, что мы хотим занять чиновничьи посты.

Это были наговоры: мы, преподаватели, любили свою работу, а поскольку нас сформировало советское время, мы были неподкупны, жили настоящими идеалами.

Я попросила слово, рассказала о наших истинных намерениях. После этой встречи ко мне подошли заместители начальников содового завода: «Вы - молодец, мы вами гордимся!».

Хотя в начале встречи эти люди были настроены против нас. Народ не обманешь: многие понимали, что важно спасти природу, действовать в интересах города и республики.

- Вас, «зелёных», упрекают в том, что из-за моратория на подземные ядерные взрывы было законсервировано строительство атомной станции в Агидели, и люди остались без работы.

- Согласитесь, человеку найти работу легче, чем обречённому на нешуточные эксперименты региону - обрести будущее.

- Николай Приходько уверяет, что подземные взрывы абсолютно безопасны.

- Я не только биолог, у меня есть и высшее географическое образование.

Дело в том, что Башкирия находится в Предуральском краевом прогибе. Справа от нас расположен Уральский массив, слева - устойчивые древние структуры Русской равнины.

Предуральский краевой прогиб выполняет роль своеобразного шва. Его тектоническая структура сложна, он состоит преимущественно из осадочных пород.

Поэтому, во-первых, возможны непредсказуемые последствия - смещения, землетрясения.

Во-вторых, велик риск того, что при взрыве образуется полость, которая вовсе не будет изолированной и непроницаемой, как предполагалось.

Тогда радиоактивный фон и вредные вещества вместо того, чтобы быть похороненными на 2-хкилометровой глубине, будут рассеиваться и причинять непоправимый вред всему живому.

- Что прикажете делать гигантам нефтехимии с опасными отходами?

- Поступать так, как это принято в цивилизованном мире - оборудовать производство перерабатывающими установками. Да, это дорого. Но не дороже, чем будущее нашего региона. И власти должны контролировать, налажена ли работа предприятий таким образом, чтобы избежать экологической катастрофы.