«Ситуация не меняется»: В Уфе обсудили проблемы почечной недостаточности

Любите свои почки

Во время мероприятия высказались, что «ситуация в лучшую сторону не меняется», наверное, поэтому такой круглый стол в Уфе проходит далеко не впервые. Их инициатором всегда выступал Юрий Кандалов. Все его знают, как республиканского президента «Нефро–лиги». Сейчас он, можно сказать, здоров, но когда-то также мучился на диализе, боролся с некачественными расходниками и ждал своего донора. Донора дождался, а потом, благополучно пережив трансплантацию и процесс приживания почки, не оставил свою борьбу и теперь выступает от имени всех пациентов, выбивая то, что, казалось бы, полагается и так.

На мероприятии было максимум десять человек. Всех участников круглого стола ждал браслетик с надписью «Я люблю свои почки». И правда, любите свои почки, потому что в республике с населением в 4,5 миллиона человек всего шесть нефрологов. Любите свои почки, потому что в поликлиниках практически нет специалистов, которые могли и были бы заинтересованы вам помочь. Любите свои почки, потому что анализы перед диализным лечением вам придётся сдавать платно, потому что на процедуру из отдаленных районов скорее всего будет нужно добираться самим, потому что сосудистых хирургов для операции по установке фистул крайне мало, потому что на трансплантацию выстроилась большая очередь. И, как говорит Юрий Кандалов, нуждающихся в ней было бы меньше, если бы на проблемы почечной недостаточности обращали внимание вовремя.

О качестве расходников и транспортировке

Обсуждение началось с ситуации, когда в Республиканской Клинической больнице (РКБ) во время диализа у одного из больных лопнул катетер.

– Это понятно, что РКБ не виновата, – говорит Юрий Кандалов, – все-таки это государственное учреждение, и есть у нас пресловутый 44 закон (Федеральный закон 44-ФЗ "О контрактной системе в сфере...", – прим. редакции), по которому покупаются, к сожалению, вот эти диализаторы и магистрали. Они не виноваты, что произошла такая закупка, но я хотел попросить хотя бы, чтобы каждый случай фиксировался.

Закончив фразу, Юрий Кандалов отметил, что видео этого происшествия попало в соцсети, после чего началось преследование пациентов.

– Ну, лопнул и лопнул. Зачем пациентов то трогать? Какое-то непонятное гонение, – подытожил он.

Позже Юрий Кандалов прокомментировал, что катетер в диализном аппарате лопнул из-за плохого качества закупаемых материалов. По его словам, такая проблема уже встречалась и ранее. Хуже всего была ситуация в 2012 году, когда подобные случаи были далеко не единичными.

– Когда подойдет представитель минздрава, хотел бы задать вопрос по транспортировке. Почему все-таки все возложили на диализные центры? Я считаю, что это неправильно. Наверное, в диализных центрах будут правы, если с затратами на транспортировку начнут экономить на диализаторах, расходниках. Вот Удмуртия и Челябинск возят пациентов. Мне прислали распоряжение – там минздрав организовал перевозку, спокойненько возит. А наш нет. Не знаю почему, – прошелся по еще одной болевой точке президент «Нефро-лиги».

– А за счет каких средств в Челябинске? – поинтересовался начальник отдела защиты прав застрахованных пациентов ТФОМС Сергей Иммис.

– Правительство выделило.

– Целевое?

– Да, целевая направленность. Выделили деньги специально для перевозки, нашли перевозчиков.

– Но ведь у нас ведь какие-то районы тоже возят, – возразил ему, поправив очки Сергей Иммис, – Есть пациенты, которых прекрасно возят. В любом случае, это решается каждый раз.

– А у нашего правительства есть возможность выделить деньги? – спросил кто-то из зала.

– Можно, например, не класть асфальт лишний раз, как на дороге до аэропорта, – посмеявшись, ответили спросившему.

Альтернативное решение

Юрий подождал, пока все отшутятся и скромно сказал, что есть еще один выход – это перитонеальный диализ (один из способов очистки крови, который можно организовать дома, – прим. ред.) и спросил, насколько это возможно.

– Вы нам задаете вопрос, как пациентам или специалистам? – спросила, вертя в руках браслетик, исполнительный директор компании «Нефролайн» Наркас Гарифуллина.

– Как к специалистам, конечно, – ответил Юрий Кандалов.

– Перитонеальный диализ – это отличная вещь, но ведь могут быть осложнения. И они будут. Тут мы не можем с пациентами договориться по поводу сосудистого доступа, а вы нам о перитонеальном диализе. Да, это был бы выход для тех пациентов, которые живут далеко, но часть у нас социально не адаптирована, у нас будут эти инфекции и куда вы будете их госпитализировать и где они будут лечиться?

– Ну, почему же, в Москве нормально поставлен перитонеальный диализ, люди как-то научились, занимаются, – попытался возразить Кандалов.

– Да, – ответила ему оппонент, – Но я могу говорить о своих пациентах, которые находятся на расстоянии 300-350 км. Там, извините меня, живут в хижине какой-нибудь. Где они должны хранить эти растворы, где вы будете лечить осложнения? Если мне даже с пневмонией какой-нибудь трудно госпитализировать диализного пациента.

– Ну, так тоже рассуждать нельзя, что будут, – улыбнулся Юрий.

– Просто это должен быть человек, готовый ко всему, то есть он должен быть чистюля от верхушки до ногтей. А они у меня и пьют, и на диализ редко ездят, их тут звонками вытаскиваем, – ответила эксперт.

– Но ведь это полезная вещь, не предложить ее ряду пациентов мы не имеем права, – прервал разговор представитель диализного центра «Лаборатория диализа» Олег Черненко, – Как это обычно происходит? Выезжает обученный медицинский персонал и оценивает возможность проведения такого диализа. Если есть, то механизм пошел. Если нет возможности, то конечно.

– Я согласна, – ответила на это Наркас Гарифуллина, – но сейчас это сложно. Пробовали, но, если вычленить из пациентов сейчас тех, кого мы могли бы посадить на перитонеальный диализ, это может быть один-два человека.

– Ну, вот смотрите, в Оренбургской области на перитонеальном диализе 70 человек, в Челябинской примерно также, а у нас что, самое грязное население? Не должно же быть, что предлагают либо гемодиализ, либо ничего, – снова возмутился Олег Черненко.

– Конечно, не сразу надо это делать, сначала нужно открыть какие-то школы, как-то обучить, объяснить, ведь это действительно реальная помощь человеку, который живет отдаленно. Надо, чтобы это было, я так считаю, – подытожил Юрий Кандалов.

Ситуация не изменится

Беседа на тему перитонеального диализа закончилась обсуждением его стоимости. Как оказалось, сумма одной такой процедуры составляет 5 170 рублей, а таких в месяц нужно около тридцати.

– Да, очень дорого получается, – подытожил Сергей Иммис.

– Ну, плавно подошли к сосудистому доступу, как у нас с этим обстоят дела? – перешел к другой теме Юрий Кандалов.

– Плохо, как всегда, вы же знаете, что ситуация не меняется в лучшую сторону. В принципе, да, маршрутизация у нас прописана, все замечательно и прекрасно, а по сути, все то же самое – катетеров нет, на фистулы очередь, – ответила Гузель Мугафарова из компании «Нефролайн».

– В шестой больнице сейчас делают, в РКБ, насколько я знаю, в кардиоцентре ждут доктора, который будет ставить фистулы, – добавил Назир Хафизов из компании «Медторгсервис».

– То количество пациентов, которые нуждаются в установке сосудистого доступа, наши ГБУЗЫ не в состоянии обеспечить, потому что вместо диализных пациентов, они в первую очередь обслуживают своих, – прервала его Гузель Мугафарова.

Общий котелок

– Много очень вопросов по анализам, – заявил другую тему Юрий Кандалов, – сейчас многие трансплантируемые пациенты сдают анализы по месту жительства, поликлиники заключают договоры с частными компаниями, и пациенты сдают анализы платно. Нельзя ли перенаправить средства в РКБ?

– На счет средств, у них же никакие анализы не оплачиваются, никакое исследование. Поэтому, естественно, поликлиники не очень заинтересованы в этом, поэтому пациентов гоняют по платным клиникам. А второе – поликлиники рассуждают так, что за процедуру деньги получит гемодиализный центр, и с какого перепугу они должны расходовать на этого пациента свои. И это не только с гемодиализом. Вот возьмем стационар, он прописывает анализы, а поликлиника думает, раз стационар получит за пациента деньги, так пусть и анализы он сдает там. Когда жалобу пишет больные, мы обращаемся и заставляем анализы принять, – рассказал Сергей Иммис. – А пути решения то есть? – спросил Кандалов.

– А котелок у нас общий, чтобы взять часть денег на эти цели, нужно предварительно их у кого-то забрать – например, у хирургов или центров, а никто отдавать не хочет, – отметил Сергей Иммис.

От проблем с анализами обсуждение плавно перетекло в проблемы, связанные с количеством нефрологов. Представители диализных центров заявили, что врачей этого направления катастрофически не хватает.

– Мы не можем всех быстро обучить, сейчас подали запрос в БГМУ, чтобы обучили, чтобы хотя бы в каждом из округов был нефролог. Сейчас у нас всего семь, – сообщил недавно подошедший главный специалист минздрава Рустем Яхин.

– Да, а должно быть хотя бы 50-60 специалистов на 4,5 миллиона человек, – отметил Кандалов.

– Я думаю, что все диализные центры предлагали минздраву задействовать своих специалистов для контроля пациентов, но пока не получили ответов, значит, нет, этого не будет – подсказал Олег Черненко

– К сожалению, в поликлиниках даже не знают, сколько у них диализных пациентов, – заметил представитель минздрава, – поликлиника дает одни цифры, то по регистру всегда цифры другие.

– Людей с белком в моче отправляют домой, а ведь если можно было бы предупредить болезнь, у нас не было бы такого количества диализных пациентов, – грустно заметил Юрий Кандалов.

– Есть же еще одна проблема, – продолжил он говорить о наболевшем, – Это когда пациент идет в поликлинику хромой косой за лекарствами, а есть негласный приказ не выписывать их, пока те не появится в аптеке.

– Это глобальная проблема, – заметил представитель минздрава, – не только по диализу. Но я не могу озвучивать то, что не могу озвучивать. Если бы минздрав ничего не делал – это другое дело. Мы писали, пытались, но, к сожалению, сейчас нет поддержки в плане того, чтобы оплатить ту же транспортировку. 96 млн рублей – столько у нас было выделено в том году, – воззвал к коллегам представитель минздрава.

– Ну, это явно завышенная цена, – отметил кто-то за столом.

– Ну, может завышена, – согласился Рустем Яхин

– В принципе, Башкирия – практически единственный регион, где решен вопрос транспортировки, – слабо начал кто-то вставать на сторону минздрава.

– Нет, не решен, – отсек голос с противоположного конца стола – По Уфе возят, а так нет.

– Сколько судов уже было, и все говорят «возите», – заметил Кандалов.

Под конец на столе обсудили вопросы операций трансплантации. Все высказались, что на операции выстроилась большая очередь. По словам Юрия Кандалова, в 2017 году их было 37, в 2018 пока что 24. Всего в Башкирии 1 236 диализных больных. Президент «Нефро-лиги» отметил, что нуждающихся в трансплантации было бы меньше, если бы на проблемы почечной недостаточности специалисты и сами пациенты обращали внимание вовремя, поэтому любите свои почки.