Posted 18 декабря 2007,, 19:48

Published 18 декабря 2007,, 19:48

Modified 10 ноября 2022,, 19:04

Updated 10 ноября 2022,, 19:04

Люди из тени. Башкирские чекисты отстояли свои идеалы

18 декабря 2007, 19:48
20 декабря исполняется 90 лет ЧК-КГБ-ФСБ, самой таинственной службе страны. Однако <МКС> в преддверии столь серьезного юбилея удалось раскрыть некоторые тайны закрытого башкирского ведомства.За 13 постперестроечных лет спецслужба России сменила шесть названий - КГБ-АФБ-МСБ-МБР-ФСК-ФСБ. Одно время чекистскую структуру называли даже Федеральным агентством контрразведки - ФАК, но от этой аббревиатуры быстро отказались.

В эпоху построения капитализма и западным бизнесменам, и разведкам «дружественных» стран и так называемым демократам было выгодно развалить одну из самых влиятельных служб России. Основателем контрразведывательной организации по праву считают Феликса Дзержинского, возглавившего Чрезвычайный Комитет в 1917 году. «Железный Феликс» (кличку глава ЧК получил при жизни) положил жизнь, чтобы создать силовую организацию, способную отражать тайные нападки извне на молодую страну. После того, как ЧК был переименован в комитет государственной безопасности, ведомство стало суперпрофессиональным, советские спецслужбы признаны лучшими в мире. Не удивительно, что уничтожить тайную власть мечтали многие. Капиталистическим друзьям удалось сделать больше, чем врагам советской власти – российским спецслужбам придется долго восстанавливать репутацию, раздавленную строителями новой России. Однако теперь, когда граждане страны полной ложкой нахлебались «свободы», а опьянение от «демократических» перемен прошло, наверное, уже никому не нужно объяснять, что ни одно государство не может быть уверено за свою целостность и безопасность, если не имеет профессиональных спецслужб.

КГБ расчистило улицу Ленина от частных домов

Советские руководители отлично понимали ценность для государства чекисткого ведомства.

Оказывается, место для здания башкирского комитета государственной безопасности выбирал сам первый секретарь обкома партии БАССР Мидхат Шакиров.

Как утверждает архитектор Михаил Мазин, сначала проектировщикам было не слишком понятно, для чего «первый» решил возводить тайное ведомство рядом с только что отгроханным Дворцом культуры имени нефтяников.

- Нашей задачей было «привязать» КГБ к уже имеющемуся ландшафту, - поясняет Михаил Павлович.

А потом стало ясно, что задумал Шакиров. Мидхат Закирович, как дальновидный хозяйственник выбирал площадку для всемогущей организации с дальним прицелом. В то время улица Ленина была застроена частными кривобокими домишками с выгребными ямами, и эти поселения смотрелись диссонансом рядом с новым помпезным Дворцом культуры. Могущество КГБ, как и было задумано Шакировым, быстро разрешило все проблемы – старенькие домики были снесены, их жители получили благоустроенные квартиры, а рядом с очагом культуры взметнулось еще одно стильное здание. Интересно, что Мидхат Шакиров, уже будучи на пенсии получил Знак почетного строителя России. Впрочем, если знать, сколько сил потратил Мидхат Закирович на новый облик Уфы, это понятно.

- Как-то я был в Алма-Ате и мне очень понравился Дворец, в котором нас принимали, - рассказывал Шакиров нашему корреспонденту, когда был жив. - И я решил такой же построить в Уфе для наших нефтяников. В Госплане он не был запланирован, но я напомнил министру, сколько башкирской нефти получила страна, и на строительство дворца для наших нефтяников было дано добро. Мы его построили почти такой же, как в Алма-Ате, но с небольшими улучшениями. Мы старались строить не на десять лет, а надолго. Потому использовали гранит и мрамор, так что прошло сколько лет, а дворец как новенький!

Любопытно, что здание КГБ, появившееся рядом, было «подсмотрено» «хозяином», как тогда называли Шакирова, в Казахстане.

Шакиров не только «пробивал» строительство всесильной конторы, но и изыскал средства, чтобы оборудовать мраморный дом спецслужб отличной современной техникой.

Строительство комплекса поручили тресту БНЗС. Подрядчик старался на совесть, и не нуждался даже в дефицитных стройматериалах. Кирпич завозился автотранспортом из Москвы (по железной дороге кирпич транспортировать было запрещено). Из Первопрестольной везли и деревоалюминиевые оконные блоки. Гранит поставляла Карелия, мрамор – Узбекистан, Челябинская область и Восточная Сибирь.

Здание КГБ появилось в Башкирии в период глубокого застоя – в 1980 году и люди шептались, что помпезное сооружение выросло на центральной улице с «толстым намеком».

- Нам демонстрируют могущество тайной службы, - шептались диссиденты, но на всякий случай обходили белое здание стороной.

Архитекторы проектировали чекистское здание с завязанными глазами

Здание башкирского КГБ, возведенное в 1980 году, стало одним из лучших среди подобных сооружений. Проект нового чекистского дома разрабатывал архитектор Михаил Мазин.

- Работа эта была сложной, - вспоминает Михаил Павлович. – Четкого задания о разработке проекта я не получал и понятно, что мы, обычные граждане, не были в курсе в чем заключается работа подразделений комитета. А ведь именно для этих подразделений и возводилось новое сооружение. Кроме того, нас не поставили в известность, какими коммуникациями и инженерным оборудованием будет насыщаться «комплекс служебно-технических зданий КГБ БАССР». Словом, приходилось работать вслепую.

По словам Михаила Павловича, «органами» были определены только ориентировочные объемы и примерная стоимость чекистского дома.

- Но у нас было четкое представление об архитектурном здания КГБ, - продолжает Мазин. - Этажности, необходимости увязки объемов с окружающей застройкой, об общей композиции сооружения.

Здание бывшего КГБ в Уфе вовсе не выглядит зловещим, напротив многие детали здания перекликаются со стоящим рядом Дворцом тружеников нефтяной промышленности. Как уверяет г-н Мазин, в самом сооружении тайного ведомства ничего необычного нет – ни казематов, ни пыточных подвалов. В подземном помещении размещается гараж, спортивный зал и стрелковый тир. Глухая стена здания, которая заставляет горожан сплетничать о том, что именно здесь располагаются камеры для «мучеников режима», имеет самое простое объяснение.

- За глухой же стеной расположен архив, - объясняет Михаил Мазин. - Хранилищу противопоказан естественный свет, так как архивные документы требуют постоянного температурно-влажностного режима: они, к слову, еще могут понадобиться, чтобы возвратить честные имена невинно осужденным...

В самом здании – кабинеты, зал заседаний, учебные классы и помещения связи.

И никаких казематов!

- Я был в Уфе лишь один раз, - вспоминает ректор института живописи, скульптуры и архитектуры имени Репина в Санкт-Петербурге Альберт Чаркин. – Запомнил столицу Башкирии как гостеприимный и красивый город. Особенно меня поразило соседство здания КГБ с прекраснейшим дворцом нефтяников. Оба здания выполнены в классическом стиле и отлично смотрятся рядом.

Г-н Чаркин поинтересовался, что сейчас располагается в бывшем здании КГБ.

- Как что? – удивились мы. – ФСБ.

- Какие вы молодцы, - чуть не прослезился знаменитый скульптор. – Все сумели сохранить. Это, наверное, потому, что в Уфе живут и работают люди, достойные звания государственников, настоящие продолжатели дела Дзержинского.

Феликс Дзержинский устоял в Уфе, потому что его удержали люди

Памятник Дзержинскому появился в Уфе при председателе КГБ БАССР Викторе Поделякине. Виктор Андреевич в 1987 году только возглавил башкирский комитет госбезопасности. Из открытых источников известно, что прежде чем пересесть в кресло руководителя башкирского КГБ, он в течение пяти лет трудился над космической программой «Союз-Аполлон». Большая часть биографии Поделякина обозначается просто: «сотрудник органов госбезопасности». В 1991 году Виктор Андреевич перешел в российское ведомство, став первым замом главы агентства федеральной безопасности РФ. Судьба генерал-майора сложилась также как и у многих его коллег – выйдя на пенсию и ощутив, что он сам и его опыт стране не нужен, он до самой смерти трудился советником руководителя крупной коммерческой корпорации.

Во времена развала Союза, в чекистов плевали все, кому не лень. Великую страну растаскивали по частям, а силовое ведомство, способное противостоять чиновничьему беспределу, необходимо было нейтрализовать. Возможно, спустя много лет мы узнаем, спецслужбы какой страны манипулировали доверчивыми гражданами, кричавшими «Долой КГБ» и вздернувшими на железном тросе памятник Железному Феликсу в Москве. Ритуал повешения изваяния, выполненного знаменитым скульптором Евгений Вутечичем, создавшим памятник советскому солдату в Берлине, вероятно, был необходим недоброжелателям страны.

Уфимский монумент Феликсу Дзержинскому не разделил судьбы брата-близнеца и по-прежнему высится в сквере на пересечении улиц Чернышевского и Крупской.

- Если у вас памятник устоял, то я рад за Уфу, - говорит автор скульптуры Альберт Чаркин. – Значит, ваши люди намного интеллигентнее и выдержаннее, чем в Москве.

Когда Альберт Серафимович получил заказ на создание уфимского памятника первому председателю ВЧК, он был тогда не слишком известным ленинградским художником.

- В своей работе мне хотелось выразить, что Феликс Эдмундович стоит, стоял, и будет стоить на страже интересов Отечества, - объясняет автор.

Многие утверждали, что башкирский памятник один в один слизан с Феликса, демонтированного на площади имени Дзержинского, переименованной позже в Лубянскую.

Несмотря на то, что внешне уфимский Дзержинский все-таки напоминает «лубянскую» скульптуру, на самом деле в фигурах председателя ВЧК есть различие. Действительно, Дзержинский, увековеченный в бронзе в Уфе, левую руку держит в кармане шинели, а пальцы правой крепко сжал в кулак у бедра. А Феликс Эдмундович, украшавший площадь своего имени в Белокаменной прятал в карман правую руку, а в кулак сжимал левую. Но уфимский рыцарь революции наблюдает за сквером из-под надвинутой на глаза фуражки, а московский бдел за гуляющими с непокрытой головой. У нашего шинель распахнута, являя миру гимнастерку, галифе и кирзачи, а столичный председатель ВЧК застегнут «на все пуговицы» и его шинель настолько длиннопола, что обуви чекиста не видать. Московский появился на Лубянской площади 20 декабря 1958 года, а уфимский на 29 лет позже.

В первом проекте, который сделали еще в 1986 году, памятник Дзержинскому был обращен лицом к фасадному крыльцу ФСБ, но потом главный архитектор города Фарит Рихмуков решил развернуть статую в сторону улицы Крупской. Фарит Измайлович знал, как будет застраиваться эта часть города и решил не ставить железного Феликса в неудобное положение – тылом к скверу и магистралям. Любопытно, что на открытии памятника в Уфе присутствовали старые коммунисты Александр Ефремов и Николай Самоделкин, которые лично(!) общались с Дзержинским в 1924 году.

Пирамидальные тополя, возвышающиеся за спиной уфимской скульптуры – ровесники «железного Феликса», деревья были высажены одновременно с водружением на постамент статуи первого председателя ЧК. Скульптурное изваяние было отлито на ленинградском заводе «Монументскульптура» из бронзы, а трехметровый постамент выполнен из полированного карельского гранита.

- У нас и сквер сохранился, и тополя, высаженные в день установки памятника, уже выросли, - рассказали мы скульптору.

- Это говорит о том, что людям Башкирии дорога память о государственных деятелях собственного отечества, и это они сумели удержать памятник на постаменте, - объясняет Альберт Серафимович. – А если люди дорожат историей Державы, значит, у них есть будущее.

Люди на своем месте

Любопытно, что сам Дзержинский не считал ВЧК политической полицией, он видел в «чрезвычайке» специальный орган, имеющий право самостоятельно уничтожать врагов революции. В стране со страхом говорили о людях в кожанках. Наводящие ужас куртки не были данью моде: просто в коже не заводились вши.

О Феликсе Эдмундовиче современному поколению известно немного, разве что кому-то придет на память растиражированная на фасадах силовых ведомств цитата: «Чекисты должны иметь холодную голову, горячее сердце и чистые руки». И только историки вспомнят, что эти слова выдернуты из письма Дзержинского: «Я всей душой стремлюсь к тому, чтобы не было на свете несправедливости, преступлений, пьянства, разврата, излишеств, чрезмерной роскоши, публичных домов... Я хотел бы объять своей любовью все человечество, согреть его и очистить от грязи современной жизни...»

- Дзержинский без преувеличения был настоящим рыцарем, - говорит Альберт Чаркин. – Не рыцарем революции, как называли его соратники, а человеком с чистой душой.

И действительно, именно Дзержинский считал необходимым искоренять беспризорность и как бы сейчас это назвали «бомжевание». Председатель ЧК считал, что и малолетние и взрослые бездомные рано или поздно оказываются втянутыми в преступную деятельность. И был прав – сегодня эта проблема так же актуальна, и решить ее нам пока не под силу. А вот чекистам на заре советской власти беспризорность удалось искоренить.

За 18 дней до своей трагической кончины Дзержинский написал председателю Совнаркома Алексею Рыкову: «Политики этого правительства я не разделяю». Он считал, что две беды – бесстыдство чиновников и неоправданные репрессии – стремительно губят Россию. И, возможно, поплатился за свой идеализм жизнью. Феликс Эдмундович умер в Москве от сердечного приступа во время заседания Объединенного пленума ЦК и ЦКК ВКП(б). Пылкого сердцем революционера попросту затравили.

Интересно, что известность к г-ну Чаркину пришла как раз после того, как рухнул мир, построенный не без помощи Железного Феликса. 70-летний скульптор Чаркин за прошедшие 20 лет со дня водружения Феликса Эдмундовича на уфимский постамент, стал заслуженным художником РФ и членом президиума российской академии художеств. Кроме того, Альберт Серафимович возглавил ректорат санкт-петербургской академии художеств. Уже в наше время Чаркин раскрылся как скульптор-монументалист, работающий в натуралистической манере. В последнее десятилетие он упражнялся на образах государственников – ему принадлежит памятник Петру I, Александру Невскому, Валерию Чкалову и многим другим государственным деятелям в Санкт-Петербурге.

Но г-н Чаркин отлично помнит и созданный им 20 лет назад памятник Дзержинскому в Уфе.

- Когда создавал образ этого человека, то руководствовался, прежде всего, тем, что Феликс Эдмундович был человеком на своем месте, - рассказывает Альберт Серафимович. - Судьба уготовала ему этот пост, и он достойно выполнял свои обязанности.

- А если бы у вас появилась возможность изваять Дзержинского в наши дни?

- Я бы сделал скульптуру точно такой же, - уверен художник. – Мое видение этого исторического персонажа за годы не претерпело изменений. На мой взгляд, художнику как раз интересны именно такие целостные личности, которые положили жизнь на благо государства.

Альберт Чаркин считает, что посвятил свое творчество «верным сынам Отечества, прославленным и неизбалованным славой людям». И действительно, в те годы, когда скульптор работал над образом главного чекиста, спецслужбы представляли собой элиту силовых структур. В КГБ не брали с улицы. Те, кто шел туда служить, проходили строжайший отбор и всерьез воспринимали слова о государственной безопасности.

Теперь, общество, опасаясь терактов, вновь требует подвигов от контрразведчиков. А это значит, что стране придется вновь научиться уважать свои спецслужбы.

Анастасия ЖИЛКИНА, Элеонора БЕНЗАРЬ, Айгуль ХАФИЗОВА, Антонина ЧЕСНОКОВА.

СПРАВКА «МКС»

Феликс Эдмундович Дзержинский (1877-1926) – знаменитый деятель революционного движения и Советского государства, один из основателей карательных органов.

Родился в имении Дзержиново Ошмянского уезда Виленской губернии (ныне Столбцовский район Минской области) в многодетной дворянской семье.

В дни Октябрьской революции в Петрограде отвечал за охрану штаба большевиков в Смольном, руководил взятием главного почтамта и телеграфа. С ноября 1917-го член коллегии НКВД РСФСР.

По предложению Ленина 7 (20) декабря 1917 года был назначен председателем ВЧК – военной контрразведки по борьбе с контрреволюцией и шпионажем. ВЧК и ее местные органы получили широчайшие полномочия, вплоть до вынесения смертных приговоров.

После смерти Ленина в январе 1924 года возглавлял организацию похорон, настоял, вопреки возражениям вдовы покойного Надежды Крупской – на бальзамировании тела умершего. Под его руководством в кратчайшие сроки был построен мавзолей.

Похоронен в Москве на Красной площади. Родная сестра Ядвига (1879-1949) позднее была репрессирована.

"