В Уфе сгорел «несуществующий дом», которого нет ни в одном реестре ЖКХ

«Оказалось, нас снесли семь раз, и нашего дома не существует», — написал обращение один из жителей на портале электронной приемной органов власти Башкирии.

Журналист Mkset побывал на месте пожара и выяснил у погорельцев, что произошло той ночью и почему жильцам оказывает помощь только районная школа и родительский комитет, где учатся дети из семей погорельцев.

Один из жильцов — Владимир Алексеевич, пенсионер, который жил в сгоревшем двухэтажном бараке со своей дочерью Ольгой и ее десятилетним ребенком. Из дома ему удалось спасти немногое, забрал самую ценную и памятную вещь — военную книжку своего зятя, который погиб десять лет назад. На вопрос, где теперь он проживает с семьей, Владимир Алексеевич промолчал, опустив глаза. Потом все же решил ответить:

— А вы как думаете? Ничего не осталось. Я сейчас не за себя переживаю. За свою семью и за детей. Вот, вытаскиваем вещи потихоньку, всё затопило. В этом ужасе уже ничего не разберешь, — признается Владимир.

Его дочь Ольга рассказала, что в связи с пожаром жильцы их дома столкнулись с бюрократией — справку о сгоревшем доме получить не получается в связи с пандемией.

— Нас спасло только то, что проснулась собака и разбудила. После пожара пришли в администрацию, нам сказали, какие документы необходимо собрать. Нам нужно получить справку о том, что мы погорельцы.

Мы пошли в МФЦ, но из-за коронавирусных ограничений и новых правил нам сказали «извините, до свидания», потому что у нас нет QR-кода сертификата вакцинации. C медотводом в МФЦ тоже не пускают, хотя некоторым жильцам прививка противопоказана. Попасть туда просто невозможно, мы не можем взять справку, чтобы получить хоть какую-то помощь. Дети остались без дома, у меня у самой несовершеннолетний сын без крыши над головой, — рассказала Ольга.

Обваленный потолок, затопленные квартиры, пустые и сырые комнаты — все, что осталось от дома, где у людей было жилье. Вдоль улицы до сих пор пахнет гарью, лежат обломки крыши и местами еще капает вода после тушения. В сам дом заходить страшно, но жильцам самостоятельно приходится вытаскивать вещи. В бывшей двухэтажке местами провалился потолок вместе с мебелью, покосились двери и полы. Еще немного — и дом рухнет совсем. Весь этот ужас пережили дети, которые находились во время пожара дома и крепко спали. Им чудом удалось спастись, когда воспламенилась одна из квартир — счет шел на минуты. Если бы не быстрая реакция взрослых, ситуация могла бы обернуться иначе.

— Нам помогает 26-я школа, собирает вещи детям. Есть неравнодушные учителя и родители.

Во время пожара у нас девочка семи лет выпрыгнула в одних трусиках из окна второго этажа, следом за ней полетел папа с грудным ребенком на руках, и мама еще хотела прыгнуть, которой третьего рожать к новому году. Соседи ее вытаскивали из пожара. Это было страшное зрелище.

Они нас и разбудили. Администрация Ленинского района приехала ночью, они даже не зашли в дом. Постояли на улице, посмотрели на весь этот ужас и уехали. Мы стояли все в истерике, понимая, что мы теперь бомжи. Девочка, прыгнувшая со второго этажа, стояла в одеяле на улице, мы ее укутали. Не могла даже ничего сказать, у ребенка случился шок. Сейчас нас приютил батюшка в Никольском храме, разрешил поставить свою мебель, — рассказывает Алена. Ее сын в ту страшную ночь находился дома у родственников. В его комнате во время пожара полностью провалился потолок над кроватью и шкафом.

Алена с ужасом предположила, что если в этот день после тренировки ее сын вернулся домой и спал в своей комнате, наверное, его бы не было в живых.

В этот момент к дому подъехала грузовая газель, жильцы начали сами грузить уцелевшую мебель. Единственное, что у них осталось — шкафы и несколько мешков с вещами. В затопленных квартирах стояла нетронутая посуда, которая осталась еще с момента той страшной ночи.

По информации МЧС Башкирии, дом № 5 на Вагонной улице в Уфе восстановлению не подлежит. Погорельцев администрация расселять отказывается — ссылается на то, что это была частная, а не муниципальная собственность. Жильцам предложили собрать документы и встать на учет как малоимущие семьи, но в этом случае квартиру придется ждать годами.

— Какие мы малоимущие? Мы бомжи. У нас нет дома, наши дети остались без крыши, — говорит Алена Петровна.

Самое странное в этой истории то, что дом не числится ни в одном реестре ЖКХ. Журналист Mkset проверил эту информацию в открытых источниках. Так, дом № 5 на Вагонной улице отсутствует среди домов, обслуживаемых управляющими компаниями, его нет также и на сайте ТЖХ Ленинского района. Выходит, что люди оплачивают коммунальные услуги «несуществующего» дома.

— Вы видели когда-нибудь привидений? Мы для них самые настоящие привидения. Нас нет, мы не существуем, — грустно шутит Алена Петровна.

По данным публичной кадастровой карты РБ, дом стоит на кадастровом учете, он построен аж в 1917 году. В форме собственности стоит прочерк. По словам жителей, они сами являлись собственниками этого дома, то есть, дом был в частных руках.

Сайт Реформы ЖКХ ищет абсолютно любой дом в городе. Раз люди все это время оплачивали коммунальные услуги, значит, дом должен был обслуживаться управляющей компанией, информацию можно узнать как раз на этом сайте. Но дом по адресу Вагонная, 5 в реестре этого сайта отсутствует. Аварийным данный дом, судя по открытым данным, также не признан.

В реестре МинЖКХ дома тоже не существует, зато сайт выдает результаты домов других городов со схожим названием улицы.

До пожара жители дома оплачивали коммунальные услуги, дом официально газифицирован. Какая компания все это время обслуживала квартиры ветхого жилища и почему горожане в принципе платили за дом, которого нет в реестрах ЖКХ, — пока остается загадкой.

Мы направили письменный запрос в мэрию Уфы, Минстрой и Министерство ЖКХ республики, чтобы выяснить дополнительные детали по сгоревшему дому. Ответ будет опубликован после его получения.