От винта. Оборонное предприятие распродают по частям

Хорошо, если у предприятия есть собственник, который будет биться насмерть за свое имущество, но хитроумные захватчики предпочитают внедряться на государственные заводы, которые на сегодняшний день оказываются легкой добычей нечистоплотных дельцов. Играет роль психология, взращенная советской системой, что государственное значит — ничье, а потому чужакам легко завалить выбранную жертву. Но и у властей нет никаких инструментов для спасения "заказанных" рейдерами гособъектов, надежда только на счастливый случай. Однако произошедшее с оборонным предприятием в центре столицы Башкирии — Уфимским приборостроительным производственным объединением (УППО) должно войти в историю смутной эпохи экономического передела, как из ряда вон. Здесь за короткий срок и с поразительной легкостью приготовили к перепродаже уникальный завод военно-промышленного комплекса, равного которому нет в России. 50 лет — полет ненормальный В феврале ФГУП "Уфимское приборостроительное производственное объединение" исполнилось 50 лет и, похоже, в этом не самом преклонном возрасте оно бесславно почиет в Бозе. Бывшее номерное предприятие, которое в народе называют 40-м заводом, единственное на территории страны выпускает электронную начинку для автопилотов как военных, так и гражданских самолетов. В России нет ни одного воздушного судна, которое не использовало бы приборы уфимского объединения. Сейчас завод встал, а специалисты экстра-класса заполняют бегунки на увольнение. Причиной варварского разрушения военного объекта стала чья-то неуемная жадность: на свою беду, оборонное предприятие полвека назад возвели в месте, где недавно прорезалась крупнейшая магистраль мегаполиса — проспект Салавата Юлаева. Многочисленные корпуса завода оказались на самых доходных территориях новой трассы, заполучить здесь землю под строительство — голубая мечта любого предпринимателя. Не удивительно, что добротные здания оборонки приглянулись московской финансово-промышленной группе. Скорее странно, что этот заманчивый объект стал предметом интереса олигархов только сейчас. Наверное, объяснение этому есть, и оно простое — государство в лице Федерального агентства по промышленности, призванное блюсти сохранность стратегических предприятий, отпустило вожжи, чем и не преминули воспользоваться захватчики недвижимости. — Неужели государство не способно проконтролировать или остановить этот процесс? — спросит удивленный читатель и будет разочарован, потому что предотвратить наезд на оборонный объект, как выясняется некому. Из массы федеральных ведомств, призванных заботиться об оборонно-промышленном комплексе страны, никто не вправе влезать во внутреннюю деятельность военного завода, пока здесь откровенно не нарушают закон и не гонят секретную продукцию за границу. Республиканское правительство связано по рукам и ногам, поскольку собственность, на которую посягают любители чужого имущества — федеральная. Рейдерам и на особенные затраты для проникновения на режимный объект идти не нужно, достаточно пролоббировать на пост гендиректора своего человека, который и будет распоряжаться по своему усмотрению как имуществом завода, так и его будущей судьбой. В апреле 2005 года директором УППО стал прописанный в Москве Александр Герасин, приведший за собой новую команду управленцев. Никто из новоявленных топ-менеджеров никогда не занимался военной электроникой, зато многие из них присягнули на верность бывшему руководителю "Баштрансгаза" и экс-собственнику "Межпромбанка". В средствах массовой информации промелькнуло сообщение, что бывший банкир Сергей Веремеенко всерьез заинтересовался авиационной микроэлектроникой; неудивительно, что последнее место работы Александра Герасина, возглавившего УППО, — начальник управления в учрежденном г-ном Веремеенко "Центркомбанке". Думается, что и весь остальной менеджмент — родом из этого кредитного учреждения. Нелишним будет сказать, что еще один банковский ставленник пытался возглавить уфимское агрегатное объединение, также отнесенное правительством России к стратегическим предприятиям, но здесь захватчиков удалось остановить. Нетрудно предположить, что в отместку на УППО чужаки свое возьмут. Новое руководство завода, объединенное общей идеей, которая известна только их хозяевам, принялось планомерно выживать специалистов, сначала лишив профессионалов премий, а потом и вовсе урезав зарплату и тихой сапой сократив за год около 700 человек. Апофеозом деятельности допущенных к рычагам управления оборонки стало извещение о массовом увольнении 865 работников с 1 сентября 2006-го — 450 служащих и 415 рабочих. Лопнувшее шасси Руководство приборостроительного объединения попыталось придать своей афере законный вид и сообщило в службу занятости о массовом увольнении, предлагая трудоустроить выброшенных на обочину жизни свыше 800 авиационных специалистов. Понятно, что на бирже труда такой перспективе не обрадовались и попросили вмешаться государственные органы. Во все инстанции полетели письма от топ-менеджмента предприятия: завод на грани банкротства, рентабельность его равна нулю. Однако данные налоговых органов противоречат фиктивным документам, рассылаемым в госструктуры руководством завода — только за прошлый год здесь отремонтировано приборов, используемых в авиационной промышленности, на 25 миллионов рублей, а обороты предприятия зашкалили за сотни миллионов, и работало оно с прибылью. Значит, кому-то выгодно создавать видимость убыточности УППО и значительно снижать его доходность. — А чему здесь удивляться, если завод живет благодаря оборонным заказам? — пожимают плечами сотрудники оборонки. — Новый директор из 365 дней в году 330 провел дома в Москве, не заботясь ни о предприятии, ни о его загруженности. Оформит командировку в Первопрестольную и был таков. В итоге профком завода был вынужден снимать для людей зарплату решением комиссии о трудовых спорах инкассо, из-за чего долг по подоходному налогу вырос до 15 миллионов рублей. Впрочем, новому руководству, если уж оно решило уничтожить оборонное предприятие, чем хуже, тем лучше. Чем выше долг перед фискалами, тем больше вероятность, что налоговые органы первыми объявят о несостоятельности стратегического объекта и выполнят для заинтересованных лиц всю черную работу о признании знаменитого приборостроительного банкротом. А это рейдерам очень выгодно, поскольку банкротство стратегических предприятий возможно лишь с разрешения специальной правительственной комиссии, которая в случае активизации ИФНС, жаждущей получить свои деньги, возражать не будет. Похоже, что на УППО задолженность по налогам и растят умышленно. Долги фискалам на данный момент составляют 200 миллионов рублей, при том, что балансовая стоимость завода 260 миллионов. Надо ли говорить, что в любой момент здесь появится некий благодетель с банковским прошлым, который скупит УППО с потрохами, совершенно законно приобретя за копейки уникальный промышленный комплекс? Ангажированное руководство завода только разводит руками — а что делать? Предприятие убыточное, а жалованье сотрудникам выплачивать надо. Поэтому самый простой способ получить средства — это распродать оборудование и недвижимость завода по частям, что также устроит заказчика, положившего глаз на здания в центре Уфы. Успешно уходит в частные руки стратегическая техника, а помещения площадью 3000 квадратных метров, выходящие окнами на заветный проспект Салавата, продаются некой подконтрольной фирме "Мега-Альянс" за 19 миллионов рублей при рыночной стоимости в 80 миллионов. На складах завода, также располагающихся в непосредственной близости от главной городской магистрали, появляются темные личности с выданными директором госпредприятия доверенностями на эти ангары на 3,5 гектарах. И это при том, что торговать вразнос недвижимостью начальник предприятия не имеет права, согласно закону подобные сделки с госимуществом вправе совершать только специализированные организации, да и то — на торгах. К счастью, прокуратура Башкирии обратилась в Арбитражный суд РБ с иском о признании ничтожными договоров купли-продажи имущества оборонного завода, а Федеральная регистрационная служба Минюста отменила регистрацию правоустанавливающих документов. Однако, думается, это только начало. Недвижимости у оборонного объекта только на "красной линии" еще свыше 45 тысяч квадратов, складские помещения на улице Губайдуллина, плюс пионерский лагерь "Березка" на берегу реки Дема и другие очень привлекательные объекты. В утешение можно сказать, что желающих захватить оборонные заводы в России-матушке достаточно. Оборонщики с ходу могут назвать вам пяток-другой секретных предприятий, которые пилят финансово-промышленные группы. Недавняя борьба за Ижевский оружейный завод — один из показателей того, что военные объекты стали самыми лакомыми кусками собственности для тех, кто не успел поучаствовать в переделе страны в 90-е. Отключенный автопилот Люди, которых за здорово живешь выкидывают на улицу, во вторник вышли на митинг протеста к проходной завода. Однако протест получился жалким, руководство предупредило заводчан, что у входа будет установлена видеокамера и все манифестанты, попавшие в видоискатель, будут уволены без выходного пособия. Выходное пособие — единственное, на что осталось рассчитывать специалистам, вопрос об их сокращении — решенный. Удивительно, что директора предприятия, пожелавшего избавиться от "лишних" работников, поддержал авиационный профсоюз "Роспрофавиа". Сотрудники завода оказались членами этой организации де-факто, заявлений не писали и о том, что из их зарплаты удерживаются членские взносы в пользу профсоюзных боссов, узнали случайно. Однако решение профсоюзной конторы прикрывает все шалости руководителя завода, который де-юре не нарушил Трудовой кодекс, согласовав массовые увольнения с профсоюзом. Продавший трудовой коллектив профессиональный союз был замечен в трогательной дружбе с администрацией предприятия, а потому ничего экстраординарного в его действиях нет. Задача нынешнего посаженного директора — как можно скорее избавиться от людей-профессионалов, как "неликвидных" активов, чтобы спокойно заниматься активами ликвидными и привлекательными в денежном выражении. Хотя существует и другое предположение, чем москвичам приглянулся оборонный объект. Военные комплексы в 50-х строили на совесть, замкнутыми на себя системами, в УППО, как в военном городке, есть все для жизнеобеспечения и существования большой группы людей — столовая, дом культуры на 650 мест, котельная, многочисленные склады и самое главное, что важно для режимного объекта — строгая система охраны. То есть любые злоумышленники, пролоббировав на стратегический завод лояльного для себя директора, способны внутри хоть уран расщеплять, хоть бодяжить наркотики — проконтролировать деятельность завода, как выясняется, никто не в состоянии. Даже попытки республиканского правительства вступиться за российскую оборонку могут пропасть втуне, потому что передельщики будут апеллировать к федералам, которых и заинтересовать в нужном исходе проще. Впрочем, исход битвы государства и заинтересованных в высоких доходах лиц можно предрешить заранее — завод, скорее всего, исчезнет с лица земли. Рынок самолетостроения не сразу почувствует смерть одного из важнейших военно-промышленных объектов, предприятие успело сработать на будущее, сделав определенные запасы, но уже спустя год уникальное электронное оборудование придется закупать за границей. Владимир БОЙКО.