Природный парк Кандры-куль стал яблоком раздора между чиновниками и бизнесменами

Сам г-н Аминов утверждает, что убытки на его базу отдыха составляют 12 млн рублей в год, а ведомства, призванные оберегать туротрасль, на самом деле ее «кошмарят».

- Я тот идиот, вложивший сюда 480 млн рублей, - признается президент корпорации «Уралтехнострой» Олег Аминов, показывая пальцем в окно, где горный склон стремительно срезает сноубордист. - Я на эти деньги из Куршавеля мог бы не вылезать, взамен я за эти годы поседел.

Приехавших депутатов окружили директора турбаз, наперебой рассказывающие о проблемах своего бизнеса. Кто-то даже сыронизировал, что к приезду парламентариев на берегу озера впервые в этом году почистили снег.

Кандры-Куль официально насчитывает около пятидесяти турбаз разного калибра. Неофициально их больше восьмидесяти – от старых советских санаториев до летних вагончиков-бытовок. Возводить что-либо серьезное не дает сложная разрешительная система.

На это даже обратил внимание новый глава Туймазинского района, в недавнем прошлом замминистра ЖКХ Айдар Суфиянов. Чтобы прекратить анархию на знаменитом курорте, владельцы баз договорились объединиться для защиты интересов в ассоциацию, и просят у парламентариев законодательно вернуть принцип управления домов отдыха к старой советской системе: один хозяин отвечает за все.

- Все запутано – управление лесами и землей, охрана территории, - объясняет г-н Суфиянов. - Действующее законодательство хоть и не препятствует развитию, но и не дает ему полноценно развиваться. За год озеро посещают 200 тысяч человек и 15 тысяч машин. Это и клиенты турбаз и так называемые «дикие» туристы. Причем в зонах «дикого» отдыха мусор убирают сельские коммунальщики, ни рубля за это не получающие.

По словам главы района, над каждым клочком земли и воды в природном парке стоит какое-нибудь министерство.

- Возьмем любой участок вдоль берега, и получаем одновременно трех «хозяев»: в лесу Гослесфонд, на дороге – дирекция парка, у дороги – частный предприниматель, а у семи нянек ребенок без глазу, - говорит он.

По словам чиновника, летом окрестности озера превращаются в что-то невообразимое – шагу не возможно сделать, чтобы не наступить на чью-то палатку. Причем формально хозяин на Кандры-Куле есть – это администрация природного парка. Она взимает деньги за проезд в зону отдыха.

Глава Туймазинского района посетовал, что даже полицейских на летние месяцы приходится собирать по соседним городам и районам. Полиция сдерживает дебоширов и хулиганов, и по признанию районного руководителя, «два года назад на озере прекратились убийства».

- МВД идет на встречу, собирая здесь сводный отряд из десятка полицейских для дежурства на стационарных постах и патрулирования. Я мечтаю, чтобы парк патрулировала машина Госавтоинспекции, наличие человека в форме уже дисциплинирует, - уверен Айдар Суфиянов.

По словам районного начальника, есть целый ком нерешенных вопросов, например, нужно упорядочить сборы за проезд в парк, «которые вызывают массу кривотолков, как у гостей района, так и у местных жителей».

- Должна быть категория бесплатных посетителей: дети или те, кто едут по путевкам баз. И нужно решить вопрос с дикарями.

Побережье Кандры-Куля разрезано несколькими шлагбаумами, почти через каждые сто метров стоит чей-нибудь блок-пост. Посередине курортного побережья – детский лагерь «Гайдар», сквозь него проходит центральная автодорога, которая закрыта для туристов и они вынуждены делать сорокакилометровый крюк. И это усложняет любые передвижения. Другая проблема – не весь берег можно использовать как пляж – официально там запрещено загорать, а официально разрешенные только два-три места.

Все вместе коммерсанты просили власти благоустроить берега, ведь сами они не могут вкладываться в арендованные угодья.

- Турбазы занимаются коммерческой деятельностью и просят им почистить дорогу и провести уличное освещение. Кто будет платить? Здесь зимой работают только коммерческие структуры. Если бы законодательно было урегулировано, скидывались бы и чистили сами, и строили сети освещения.

- Царит разобщенность: базы сами по себе, парк сам по себе. У турбаз договор аренды с гослесфондом, он сдал в аренду им участки и ушел, а обслуживает парк его дирекция. Это даже сложно назвать двоевластием, - продолжает Айдар Суфиянов. –Разноведомственность не дает развивать территории. Самый острый вопрос – очистные сооружения. Цена - 200 млн рублей. В одиночку даже турбаза нефтяной компании не сможет построить. Нужны общие усилия. Но турбазы натыкаются на ведомственную разобщенность: земли в одних руках, леса в других, береговая линия в третьих.

- Еще хуже ситуация с перестойным лесом. Мы взяли землю на 49 лет в аренду, у нас на турбазе грозит упасть сухостойное дерево: позвонили в лесничество, да говорят, вы имеете право его рубить, но перед этим провести экспертизу, - говорит один из коммерсантов. – А это еще как минимум пара месяцев, в то время как береза может упасть на человека. И были уже случаи, падали и на людей, и на припаркованные машины, потому что если сам пойдешь его рубить – погрязнешь в штрафах. Руки связаны.

Владельцы турбаз намерены обустроить на Кандры-Куле так называемый кластер, этакий туристический городок, чтобы строить и пользоваться одной инфраструктурой.

Кстати, построенный по европейским стандартам горно-лыжный комплекс ранее был ничем иным как пионерским лагерем. Уже много лет в Башкирии обсуждается вопрос, что делать с полузаброшенной системой

, и первый проект реновации детской турбазы в модную «горнолыжку», был осуществлен в Кандры-Куле.

- Что мы увидели здесь, когда впервые пришли? Это был буреломный лес перестойных берез, варварские следы пребывания диких туристов, захламленный пляж и остатки пионерского лагеря имени Матросова, - говорит заместитель гендиректора компании «Уралтехнострой-Туймазыхиммаш» Александр Тарасов.

По словам топ-менеджера, за лагерь государству «заплатили хорошие деньги». Но состояние корпусов было таким, что проще все было построить заново. Но в отличие от пионерлагеря некогда богатого колхоза, «горнолыжка» работает круглогодично, летом канатный подъемник доставляет отдыхающих на вершину горы, где обустроен шале-кафетерий.

- Мы даже не знали, что есть на свете столько контролеров и проверяющих. За 2009 и 2010 годы – 15 проверок, - рассказывает г-н Тарасов. - Даже ветеринары нас проверяли. А сколько было «просто рабочих визитов», не сосчитать. И никто не спросил – чем вам помочь? Мы – машиностроители, для нас это новая стезя. Вы видели, в каком состоянии базы отдыха? Ни стоянок, ни гостиниц. Нужна концепция развития Кандры-Куля. А с дикими туристами бороться бесполезно, но можно упорядочить, минимизировав вред береговой линии и лесу. А главное это не потребует ни копейки из бюджета, создаст рабочие места и налоги. Мы даже установили кормушки для диких животных и птиц, запасаем корма для них. Хотели бы зарыблять озеро мальками, вместо платежей природному парку, но никому это не интересно.

- Мы только за автостоянку три года судились, - говорит Олег Аминов. - Почему? Потому что теоретически вода может подняться на десять метров. Так ученые посчитали по спутниковым снимкам.

Как утверждает бизнесмен, бюрократическая машина сводит рентабельность любого частного проекта в спорте и туризме к нулю, и привел в пример свой горно-лыжный комплекс.

- Подсчитали, окупаемость – 22 года, - сетует г-н Аминов. - Я не доживу до нее. Не могу все это взять и увести куда-нибудь. Это не автомобиль. Но тогда дайте мне возможность развивать все это, дайте прозрачные и адекватные условия.

Глава машиностроительной корпорации не сдерживал эмоции, описывая траты на свое детище.

- Проект газа - 8 млн рублей. Трубу проложить, только до нас, еще 8 млн рублей. Отдельно есть проекты на гостиницу, на подъемник и так далее. Чтобы вместе воедино собрать – 12 млн рублей. Работа двух проектантов за полтора года – 12 млн рублей! За что? А сколько еще экспертиза займет? И постоянно какие-то проблемы. Вот сейчас разрабатывается проект освоения, а потом на основании проекта будем делать концепцию развития? Может сначала концепция, а потом проект? Никто не знает, что в этот проект вложат чиновники.

Инвестор посетовал, что в республике нет специалистов гостиничного дела, а вузы штампуют кадры, далекие от отрасли.

- Мне повар обходится в 70 тысяч рублей в месяц. Австриец. Потому что у нас поваров нормальных нет. Кого выпускает институт сервиса? Я не знаю. Специалистов гостиничного и туристического бизнеса – нет. В этом году были туристы из Германии. Австрии, Эстонии, Сербии. Люди узнают Башкирию и едут к нам, им даже интересны окрестные деревни, куда они ездят, как на экскурсии.

Олег Аминов признается, что ему выгодно, чтобы соседние турбазы развивались с ним вместе. Так можно разделить между собой расходы.

- Есть у меня, например, ассенизаторская машина – работает два-три часа в неделю, будет несколько баз – мы сможем ее содержать вскладчину, - полагает он. - То же самое очистка дороги. Например, нет у нас клуба. Ну, построю я танцевальный зал, чтобы молодежь подрыгалась, ну и будет их двадцать человек ходить. А если баз будет больше, они все вечером будут там собираться. В этом идея туристического кластера. Но в сегодняшних условиях это нереально. Нам говорят: вы хотите наживаться на озере. Ребята, я вкладываю деньги, значит, я имею право получить отдачу. И инвесторы будут вкладываться в туриндустрию, только если гарантирован возврат. Пускай не завтра. Придут люди, смотрящие на десятилетия вперед.

Олег Аминов уверен, что главные проблемы бизнесу создает дирекция нацпарка, и посоветовал ведомству охранять уток, а не отдыхающих.

- Кроме сбора денег ничего не делается: с каждый базы, а их официально около пятидесяти, в год 150 тысяч рублей платежей. 15 тысяч автомобилей и 200 тысяч человек въезжает в парк в год: 80 рублей с машины, 30 рублей с человека. Деньги из воздуха! – возмущается он. - Меня могут прийти и проверить. А кто их проверит? Причем вокруг царит бардак. А природный парк знает, что к ним никто претензий не предъявит. Я не могу дерева посадить без разрешения, деревенские не могут огород вскопать без согласования с администрацией парка. Люди ездят в обход 40 километров, потому что шлагбаум среди парка закрыт, но никого это не волнует.

Владелец ГЛК еще раз напомнил о юридическом казусе, когда на арендованном участке пляжа запрещается что-либо делать.

- У нас часть береговой линии, ее объявили зоной заповедника, и мы уже не можем обустроить там пляж, но платим аренду, - говорит он. – И ничего сделать нельзя, например, обрезать камыши и отсыпать песок. Я засыпал небольшое болотце, мне парк предъявил претензии на 98 тысяч рублей. За что? Говорят: вы уничтожили беспозвоночных жучков. Спрашиваю – а как вы трупики считали?

Интересно, что присутствовавший тут же директор природного парка «Кандры-Куль» Сергей Полуэктов терпеливо сносил упреки.

- Кто собственникам баз запрещал чистить территорию? Пожалуйста выходите убирайте. Никаких запретов нет. Да, есть порядок – чтобы спилить дерево нужно получить заключение экспертизы «Центра защиты леса». С этим ничего не поделаешь, - сказал он.

Олег Аминов напомнил, что в недавнем прошлом все было намного проще.

- Я вспоминаю советские времена – за каждым домом отдыха и пионерлагерем закреплена территория с пляжем. Легче спросить за того, кто ответственен за эту территорию. И будет чистота и порядок. Ведь схема прекрасно работала в свое время. И в Европе сейчас так же.