Охота на шпионов

Свыше трех миллионов рублей были перечислены бывшим руководителем ИПСМ на счета фирм, созданных для «отмывки» денежных средств. Профессор, чтобы не утруждаться, указал в актах выполненных работ исполнение этими конторами научных задач, которые и так решались в институте под его руководством. Подобные преступления трудно доказываются, поскольку чаще всего «прачечные» регистрируются на утерянные паспорта маргинальных личностей, не имеют хозяев и не ведут никакой деятельности. То, что Фемида, несмотря на ходатайства адвокатов, не исключила из обвинения эпизод с хищением средств из института, говорит о крепких доказательствах, представленных следствием — на суде побывали все учредители «липовых» фирм, заявившие, что Кайбышева в глаза не видели, а тем более не выполняли сложные технические задачи, например, по раскатке жаропрочного сплава. Теперь профессор обязан будет возместить государственному учреждению все средства, канувшие в небытие. Прокурор, считая вину Кайбышева по всем предъявленных статьям УК РФ доказанной, в прениях просил наказать профессора реальным сроком лишения свободы на шесть лет. Однако и шесть лет с отсрочкой приговора — серьезное наказание для человека, перешагнувшего 60-летний рубеж. Заслужил ли его ученый с мировым именем? Под грифом секретно Приговор Верховного суда Башкирии поставил наконец точку в споре между правоохранителями и правозащитниками. Напомним, адвокаты подсудимого уверяли, что их клиента преследуют сотрудники ФСБ, желая набрать очки в «охоте на шпионов». Однако обвинение в разглашении государственной тайны с подсудимого сняли еще до начала судебных разбирательств. — Трудно было доказать этот факт, потому что все документы первого отдела ИПСМ под грифом «секретно» оказались уничтожены, — признавались следователи. Хотя свидетели на процессе рассказывали, что необходимость превращения в пепел документов и дел, представляющих государственную тайну, возникла как раз после возбуждения уголовного дела против экс-руководителя, и акт об уничтожении был составлен задним числом. Если верить показаниям незаинтересованных людей, технические разработки по титановым сплавам, переданные Кайбышевым Южной Корее, являлись собственностью Российского государства, разрабатывались на средства Министерства обороны и Минавиапрома в 80-90-х годах прошлого века и считались закрытыми, то есть секретными. Над научной идеей создания сверхпрочных сплавов, способных выдерживать экстремальные температуры, в течение 20 лет работал весь коллектив ИПСМ, а над контрактами, проданными корейцам, трудились три отдела. Однако оплата трудоемких научно-исследовательских работ и создания уникальных изделий оказалась перечислена на личный счет Кайбышева в зарубежном банке. Этот факт также был подтвержден в суде вещественными доказательствами, а доводы адвокатов, что их клиент получал в долларах гранты от международных фондов, опровергнуты. Не нашли подтверждения и заявления защиты о том, что технологии, оказавшиеся в руках иностранцев, имеют исключительно гражданское назначение и используются в автомобильной промышленности. — Высокие технические требования заказчиков к изделиям из жаропрочных сплавов исключают их гражданское применение, — уверяли на суде свидетели. — Такие требования по химическому составу и свойствам предъявляются только к деталям авиакосмического использования. Это подтверждают и вывозившие в Сеул технические отчеты представители Южной Кореи. — Кайбышев знал, что работает на Национальную аэрокосмическую ракетную программу Кореи, — давали показания иностранные партнеры института. — Изготовленные ИПСМ сферы и трубы из титановых сплавов нужны для топливных резервуаров и корпусов ракет, эти изделия слишком специфичны, чтобы использоваться на гражданке. Корейцев понять можно. Перечислив лично Кайбышеву 100 тысяч долларов, иностранная сторона ждала полной отдачи от этого проекта. Впрочем, еще в 2001 году на официальном сайте Корейской ассоциации производителей аэрокосмической техники сообщалось, что уфимский Институт проблем сверхпластичности металлов разработал для местной авиакосмической промышленности технологии производства изделий из металла в форме сферы и полусферы. — Благодаря сотрудничеству с уфимским институтом запущено производство корпусов ракет, — не считали нужным ничего скрывать простодушные корейцы. Иностранцы оформляли сделку официально. На всех проектах разработок значилось: внедряющее предприятие — ИПСМ РАН, Уфа, Россия. То есть продажа закрытых военных технологий началась задолго до того, как в 2003 году против ученого было возбуждено уголовное дело. Родина оптом Кайбышев оказался в нужном месте и в нужное время. — Корея нуждается в сферах и трубах для аэрокосмической промышленности, — признавался директор компании ACA Сo.Ltd Нам Сук Канг. — Нам было известно, что Кайбышев специалист в создании сверхпрочных материалов, и мы попросили его разработать нужные изделия. Стоит напомнить, что в 1996-м Сеул объявил о космической программе, предусматривающей разработку собственных ракет-носителей и искусственных спутников Земли, а в 2000 году Южная Корея официально заявила о разработке ракеты, способной доставлять боеголовки весом 500 килограммов дальностью до 300 километров. МАГАТЭ начала расследование в связи с проведением в Южной Корее секретных ядерных исследований и экспериментов по разделению изотопов урана. Надо ли говорить, что корейцам во исполнение всех этих амбициозных задач были крайне необходимы технологии изготовления жаропрочных металлов, способных выдерживать высокое давление? И так совпало, что именно этими разработками много лет занималось научное учреждение под руководством Оскара Кайбышева. До того как пересеклись интересы предприимчивого ученого и рвущихся в космос корейцев, Сеул не раз выходил с предложениями к США о проведении совместных научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ в ракетной области, но всегда получал отказ. И тогда институту аэрокосмических исследований Кореи (KARI), назначенному правительством ответственным за выполнение аэрокосмической ракетной программы, удачно подвернулся уфимский профессор-стяжатель, пообещавший научную и техническую поддержку по созданию деталей из сплава Ti-6-4, применяемого в ракетных целях. Контракт с кайбышевской фирмой заключила в качестве посредника компания ACA Сo.Ltd, однако корейцы не скрывали, что все разработки необходимы для национального института аэрокосмических исследований. — KARI нам заплатил за эту сделку, — отвечал следователям руководитель компании ACA Сo.Ltd Нам Сук Канг. Впрочем, участие института, работавшего на корейскую военную промышленность, не утаивалось и от сотрудников ИПСМ. Наблюдать за изготовлением сверхпрочной сферы в Уфу специально прибыл специалист KARI, который не только отслеживал весь технологический процесс, но и снимал производственные шаги на видео– и фотокамеры. — При испытаниях трех сфер присутствовал специалист аэрокосмического института, — рассказывал один из ученых, которому поручались работы по корейским контрактам. — Я это понял, когда он мне предложил свою визитку. Титановые сферы должны были служить баками для жидкотопливной ракеты KSR-III. Действительно, как установило следствие, заказчиком титановой камеры сгорания выступал отдел К-5-3 Министерства обороны Республики Корея, а суперпрочных фланцев — отдел К-4-4 этого же ведомства, разрабатывающий современное оружие. Да и испытания созданных институтом корпусов камер сгорания проводились по программе корейского аэрокосмического института. Ссылки адвокатов на то, что Оскар Кайбышев не подозревал о военном назначении переданных иностранцам разработок, несколько наивны. Список оборудования, материалов и технологий, которые могут быть использованы для создания ракетного оружия, подписанный президентом России Владимиром Путиным в 2000 году, передали в ИПСМ из Академии наук РФ под личную подпись руководителя. Знали ли корейцы о том, что нужные их стране технические отчеты и изделия они фактически получают «контрабандой», в обход российских разрешительных ведомств? Даже если не знали, то должны были догадаться, после того как руководитель научной программы предложил за коллективный труд заплатить лично ему и в валюте. Однако вряд ли это волновало иностранцев, для которых был важен результат уфимских исследований. Но не могло не обеспокоить Кайбышева, который подписывался на долгосрочное незаконное сотрудничество, рискуя не только добрым именем, но и безопасностью государства. И расплата не заставила себя долго ждать. Фальстарт — Отчет на компакт-диске прислать не можем, — сигнализировал Кайбышев в январе 2003-го корейским партнерам. — Таможня не дает добро. Казалось бы, вот он, недобрый знак, должный заставить задуматься. Но окончательный технический отчет по изделиям двойного назначения высылается по электронной почте, несмотря на запрет таможенных органов. Корейцев, уезжавших из Уфы загруженными закрытыми разработками, задержали прямо в аэропорту 29 марта 2003 года. Иностранные специалисты, двое из которых числились в штате корейского аэрокосмического института, не стали скрывать целей своей командировки, возможно, ожидая нечто подобное. А вот для Кайбышева задержание партнеров стало полной неожиданностью, тем более, что изъятые у иностранных гостей документы выдавали ученого с головой. Педантичные азиаты везли не только подробные чертежи и схемы, сделанные по военному стандарту MS 33656, но и счета, выставленные для оплаты, и бизнес-планы с экономическим обоснованием суммы, которая должна упасть на кайбышевский счет. Профессор попытался спастись от уголовного преследования, сначала поручив уничтожить все бухгалтерские документы, касающиеся «корейского» периода, а потом и решился спалить бумаги Первого отдела, где хранились разработки по титановым сплавам, заказанные и оплаченные еще Министерством обороны СССР, а впоследствии и Минобороны Российской Федерации. Однако полностью следы незаконной деятельности замести не удалось. В частности, суд установил, что экспертное заключение на вывоз технологий, требующих разрешения Минэкономразвития РФ, было получено задним числом, да еще с введением в заблуждение экспертов, которым не предоставили 12 страниц с описанием самого процесса производства деталей. Обманутые «липовым» документом сотрудники департамента экспортного контроля выдали разрешение на вывоз за границу отчетов только в июне 2003-го, потребовав убрать все размеры и схемы, когда корейцы уже не только изучили подробности изготовления деталей для производства ракетной техники военного назначения, но и даже получили оснастку к ним. Ранее иностранцам был выслан раскатный стан СРГ-0.6, предназначенный для ротационной вытяжки деталей, используемых в качестве элементов ракетной техники. Корейцы остались в выигрыше. Кайбышеву же за корыстолюбие пришлось поплатиться репутацией и делом своей жизни. Напомним, что суд не только отстранил профессора от управления созданным им институтом, но и запретил занимать руководящие посты в любых научно-исследовательских организациях. Не считая того, что профессор признан виновным в уголовных преступлениях по ч.1 ст.189 УК РФ («Незаконная передача двойных технологий»), по ч.1 ст.285 УК РФ («Злоупотребление должностными полномочиями»), по ч.3 ст.160 УК РФ («Присвоение или растрата, совершенные в особо крупном размере»). Имя Оскара Кайбышева имеет серьезный вес в научном сообществе, Институт проблем сверхпластичности металлов, которому он отдал большую часть своей жизни, широко известен в мире. Именно эта известность и стала роковой для большого ученого, не выдержавшего искушения большими деньгами. Отдел расследований.