Телеоператор Альгис Микульскис: «Нас заставляли признаться, что мы работаем на ФСБ»

О том, что в Каире к тележурналистам относятся не слишком любезно, телерепортеры убедились сразу по прилету.

- У нас и какой-то иностранной группы изъяли большие камеры еще в аэропорту, - рассказывает Альгирдас. - Выдали некую бумажку и сказали, что сможем забрать оборудование в день обратного вылета.

Репортеры телеканала «Звезда» снимали происходящее на небольшую непрофессиональную камеру HighDefinition, к которой не коммутировался ни один микрофон.

- Бедолаге Аркадию приходилось изрядно напрягать связки, чтобы звук получался поприличнее, - говорит оператор.

Однако, по словам г-на Микульскиса, на площади Тахрир, где и происходило основное «действо», толпа к журналистам благоволила.

- Еще в Москве, в Домодедово, мы купили две футболки с крупными надписями "Russia" на груди и пока работали на площади Аль-Тахрир, «спецодежда» нас здорово выручала, - вспоминает Альгис. - Мубарак - фигура прозападная и манифестанты видя, что мы из России, относились к нам более, чем дружелюбно - угощали лепёшками, водой, охотно шли на контакт, жали руки. Ни одного агрессивного выпада в нашу сторону мы не заметили.

Неприятности у съемочной группы начались по возвращению в отель.

- Аркаша пошел писать текст, а я расположился на террасе 8-го этажа отеля, развернул спутниковый терминал, и начал гнать видео в Москву, - рассказывает г-н Микульскис. -Успел отправить два файла, когда подошёл гостиничный секьюрити и сказал, что с сегодняшнего дня это запрещено. Я свернул "лавочку", отзвонился по этому поводу на "базу"... "База" сказала, что начатое нужно закончить.

Для того, чтобы перегнать видео, требуется выход на спутник. Журналисты, сложив нужное оборудование в рюкзак, сначала искали удобное место за территорией отеля, но так как встретили странных ребят, вооруженных битами, решили не рисковать и ехать в телецентр Каира. Поймали такси, но выяснилось, что уже начался комендантский час.

- На третьем блок-посту нас остановили, забрали паспорта, телефоны и оборудование и повели в здание то ли полицейского участка, то ли временной военной комендатуры, - рассказывает оператор. - Вели гражданские, не владевшие английским. Или делавшие вид, что не владеют. Один из задержавших объяснил примерно через час: "Вас проверяют. Если поверят - отпустят. Если нет - извините..."

Видимо, журналистам не поверили. Спустя еще несколько часов их вывели из помещения, поставили на колени, стянули пластиковыми хомутами руки за спинами, завязали глаза, запретили разговаривать друг с другом. Потом отвели в машину, заставили опустить головы между колен и повезли.

- Когда тебя со связанными руками, завязанными глазами и в позе "зю" везут в неизвестность, а вокруг звучит арабская речь, и доносятся вопли муэдзинов, призывающих правоверных к вечерней молитве, незабываемое впечатление, - делится Альгис Микульскис. – И лучше поверить мне на слово, чем проверять. Аркадий сказал: «Попали мы с тобой, как хрен в рукомойник». Везли нас минут 40-50. Я вспомнил молитву "Отче наш". Потом ухватился за мысль, что, раз завязали глаза – значит, не хотят, чтобы мы запомнили дорогу. И убивать, стало быть, пока не будут.

С завязанными глазами ребят привели в какое-то помещение, где сняли повязки, а пластиковые хомуты заменили на наручники и на полчаса поставили лицом к стенке, а потом и вовсе заставили опуститься на колени.

- Было страшно - ждал ствола в затылок и завершения жизни, - признается оператор.

После психологической атаки тележурналистов развели по комнатам и стали допрашивать, интересуясь именем, фамилией, местом работы, вероисповеданием, целью поездки в Египет, причем задавали одни и те же вопросы по несколько раз.

- Все это веяло какой-то театральщиной, - говорит Альгис. – «Мой» следователь требовал сказать, что я работаю на ФСБ, мол, если признаешься, сразу отпустят. На мои ответы, что я работаю на телеканале «Звезда» кричал: «Врешь! Врешь! Врешь!» Представителей спецслужб, а это были явно они, интересовало, как я провез в страну спутниковое оборудование и почему на фотографиях, хранящихся в моем телефоне, я одет в военную форму. Я отвечал, что это самая практичная одежда, а мне говорили, что я военный разведчик. И так много-много часов подряд, причем следователи менялись.

В четыре часа утра журналистов оставили в покое и даже принесли воды, по словам Альгиса, «как будто только что зачерпнутой из Нила». Ребята спросили о еде, но «тюремщики» ответили, что «в стране и без них проблемы с продовольствием». Освобождение пришло лишь в четыре часа дня.

- Высадили нас на окраине Каира, милостиво разрешив добираться до отеля на такси. Правда, нам вернули в целости и сохранности все наши вещи - аппаратуру, кредитные карточки, деньги. Ничего не пропало, - вспоминает Альгис.

Башкирской публике Альгис Микульскис известен как поэт и рок-музыкант, сотрудничавший с местными СМИ, хотя окончил уфимский авиационный институт. На фестивале акустического рока в 1994 году, прошедшем в столице Башкирии, Альгирдас сорвал массу оваций, но профессиональным музыкантом не стал, с головой уйдя в телевидение.

- В Каир мы поехали в рабочую командировку, - оправдывается Альгис, отвергая наши предположения, что в зоне беспорядков он оказался благодаря своему «боевому» характеру. В свое время желая увидеть войну своими глазами, Альгирдас Микульскис прорвался на штурм Грозного в 1995 году. Этот репортаж потом показал работавший тогда в Уфе телеканал «Шарк-ТВ», но поначалу телевизионщики и не рассчитывали, что кому-то удалось привезти кадры из зоны боевых действий. Альгис побывал и в Осетии, когда туда зашли грузинские войска. Но это было потом, когда командировки в горячие точки стали работой.

Сергей ЛЕСУНОВ.