Феномен Рахимова. Большое видится на расстоянии

«Не мягкое кресло президента»

Рахимова называют хитроумным политиком, умело использующим восточные интриги, когда речь идет о борьбе интересов. Действительно, за кажущейся горячностью башкирского президента скрываются расчет и хладнокровие, за внешней простотой – природный ум и глубокие разносторонние знания. По сути он – центрист, одинаково дистанцирующийся от лобби политических мастодонтов и олигархов, и левых радикалов, кричащих об особом пути республики. Ему удается использовать влияние первых и остужать горячие головы вторых. Только вряд ли дипломатическое умение примирять интересы различных кланов, политической элиты и промышленных групп можно назвать восточными каверзами. Подобным талантом должен обладать любой политик.

Когда директор нефтеперерабатывающего завода резко начал набирать политические очки, он раздражал многих. А особенно номенклатурную верхушку, стремительно теряющую власть. Башкирские партийные функционеры в начале 90-х считали Рахимова выскочкой.

Еще бы! Ведь в разгар перестройки директор нефтеперерабатыващего завода, и на тот момент крупнейшего в Европе, смел «свое суждение иметь», публикуя в партийном издании крамольные мысли о том, что «мы умудрились создать строй с еще большей степенью отчуждения человека от собственности, чем капитализм». Проходился Рахимов и по кабинетным работникам, не умеющим общаться с людьми, и по роскошным апартаментам, где сидят партийные боссы. Как можно было относиться к человеку, который во всеуслышанье заявил, что не верит горбачевским посулам: каждая советская семья в 2000 году будет иметь отдельную квартиру?

- Не любил он нас, бывших областных партийных работников, - как-то вздохнул в интервью экс-работник обкома БАССР. – Хотя и в КПСС состоял, и членом областного комитета одно время был. Иногда хотелось ввалить ему хорошенько. А потом он оказался шире и больше, чем просто производственник. Политиком оказался…

Кстати, знающие люди уверяют, что сильный характер Рахимова и его умение владеть собой – родом как раз из производства.

- Шутка ли, проработать более тридцати лет в ведущей, но рискованнейшей, не для слабонервных, отрасли: нефтепереработке и нефтехимии, - говорят они. - Постоянно в прямом и переносном смысле сидя если не на бочке с порохом, то с бензином, и при этом не издергаться – вот откуда навык держать удар.

Удивительно, но сам Рахимов политиком как раз себя никогда не считал, уверяя, что он из «крепких хозяйственников».

- Я не идеалист, я чистый прагматик, - признавался он. – Я выходец из крестьянской, а потом рабочей среды. В 10 лет, в Великую Отечественную, я уже в колхозе работал. Потом на заводе, прошел путь от рабочего до директора и к партийной элите никогда не имел отношения. Я производственник до мозга костей.

По словам главы региона, он вовсе не мечтал о политическом поприще.

- Никак не ожидал, что уйду с производства, - рассказывал Рахимов о своем приходе к власти. – По натуре технократ, рос по служебной лестнице, и все надежды связывал с нефтяной отраслью. Но когда объявили перестройку – горячо поверил в грядущие перемены. А она забуксовала, завязла в словесной шелухе. Поэтому когда коллектив завода выдвинул меня в народные депутаты Верховного Совета СССР, не без колебаний, конечно, но согласился. Во время предвыборной кампании, поездив по районам, обнаружил такие пласты проблем, что сомнений не осталось – надо самому участвовать в их разрешении. Хотя не мог даже предположить, что мой, по сути стандартный, жизненный путь приведет к президентскому креслу, не мягкому, кстати.

Однако все убедились, что одного желания заставить работать государственную машину на благо народа мало. Как бы Муртаза Губайдуллович ни лукавил, отказывая себе в политическом чутье, время доказывает обратное.

В частности, г-н Рахимов всегда говорил, что не стоит отказываться от хорошего, рожденного при советской власти. И тогда, когда в стране разгоняли колхозы, обливали презрением ветеранов, плодили беспризорщину и подвергали конверсии оборонку, старался думать о людях. По всей России шел экономический передел, а в Башкирии искали возможности дать льготы пенсионерам, выделяли деньги крестьянским хозяйствам и ссуды на жилье молодым семьям, помогали оборонным предприятиям, ремонтировали пионерские лагеря, сохраняли систему профтехобразования и создавали молодежные организации. Потом, спустя десятилетие, башкирский опыт возьмут на вооружение новые руководители страны, разрабатывая федеральные программы по поддержке «социалки» и оборонной промышленности, по сути, копируя то, что уже давно работало в республике.

Кстати, кредо, высказанное директором нефтеперерабатывающего завода в далеком 1990 году, Рахимов придерживается до сих пор.

- Человеку без разницы, как называется общественно-экономический строй, в каком государстве он живет, - писал Муртаза Рахимов в «Советской Башкирии». – Важно, какова роль человека на производстве, как распределяется общественное достояние между производителями, достаточно ли комфортные условия в социальном плане ему предоставлены.

Подобные мысли глава республики излагает, поучая представителей исполнительной власти, и сейчас.

Прагматик, что с него взять!

«Наш народ может отличить правду от лжи»

Журналисты давно заметили, что Муртаза Губайдуллович не только прост в общении, но и настоящий «шоумен», умеющий разрядить обстановку любого затянутого официального совещания или заформализованного мероприятия.

Как-то при награждении многодетных матерей к президенту бросилась одна из счастливых мамочек и отбарабанила заученный текст, мол, исключительно благодаря заботе лично Рахимова и мэра города, откуда она прибыла, женщина родила пятерых отпрысков. Составители бравурной речи, используя привычные бюрократические обороты, не заметили игривой двусмысленности.

- Погоди, погоди, - засмеялся Муртаза Губайдуллович. – Насчет вашего мэра не знаю, но я-то точно не участвовал в процессе.

Многодетные матери развеселились и, получая заслуженные награды, теперь благодарили главу республики за государственную поддержку своими словами.

Кстати, именно Рахимов, когда в Москве об этом и не помышляли, возродил медаль «Материнская слава» и заставил правительство ежегодно выделять деньги мамочкам, решившимся на рождение трех и более детей.

Обладая мирным и незлобивым характером, башкирский президент спокойно относится к легендам и домыслам, нарастающим вокруг его имени.

Лишь однажды, когда некие заинтересованные силы, используя пиар-технологии, распространили слух о смерти первого лица, Рахимов, с присущим ему чувством юмора, сказал близким:

- Говорят, что я умер, а у меня ведь даже ничего не болит.

Позиция президента всегда была однозначной: что бы ни рассказывали или писали, опровергать он ничего не собирается. Пиарщики с ног сбивались, доказывая главе республики, что в ответ на вылитую грязь требуется разместить в центральных СМИ «ответный удар». Когда Рахимову озвучивали сумму, которую следует потратить на честное имя, Муртаза Губайдуллович с крестьянской бережливостью возражал:

- Зачем? На эти деньги два трактора купить можно.

Президент Башкирии уверен, что нет смысла тратить время и средства на опровержение заказных публикаций: «самая лучшая реклама – стабильность в регионе, а о ней трезвонить не надо, люди из уст в уста передают».

- Время все расставит по местам, - уверен он. - Принцип здесь известен: втянуть человека в перепалку, а дальше - то ли он шубу украл, то ли у него украли, а в результате доброе имя человека будет замарано. Впрочем, я всегда твердо верю в то, что наш народ может отличить порядочного человека от непорядочного, правду от лжи.

«Не скрою, мне приятно слышать от людей благодарность»

У башкир существует поговорка: «Телега сломается – будут дрова, а лошадь падет – будет шкура и мясо». Муртаза Рахимов, работая главным химиком на производстве, объяснял коллегам: «Время сейчас не то: и телегу надо беречь, и за лошадью уход держать, чтобы потомков без штанов не оставить».

По инициативе Рахимова Уфимский нефтеперерабатывающий не только одним из первых начал заботиться о соблюдении экологических норм на производстве, но и завел собственное подсобное хозяйство. В совхозе «Сюнь» Илишевского района выращивали и гусей, и свиней, и племенной скот. В вышестоящих инстанциях руководителя спрашивали: «Зачем это? Твое дело нефть перерабатывать, а не сельским хозяйством заниматься». Он резонно отвечал: «Людей кормить надо»…

Он и сегодня этим озабочен.

- Земля – не предмет спекуляции, - говорил в период «демократических» реформ руководитель региона. - Ею должен владеть тот, кто на ней работает и в состоянии прокормить не только себя, но и других. Здесь глупо отдавать преимущество какой-либо из форм собственности, главное, чтобы каждая из них была эффективной. Не важно, как называется тот, кто выращивает хлеб, - колхозник или фермер. Лишь бы хлеба было много.

Отец Муртазы Рахимова Губайдулла Зуфарович – участник Великой Отечественной войны.

- Когда смотрел телевизионные кадры войны в Чечне, видел убитых и раненых, у меня сердце сжималось, - рассказывал потом, став первым башкирским президентом, его взрослый сын. – Помню, как ждал отца с войны, плакал: хоть бы калекой вернулся, но живым.

Вернувшись с фронта, Губайдулла-ага стал председателем колхоза «Накас», по тем временам передового. В хрущевскую оттепель здесь первыми в стране стали не только выдавать колхозникам паспорта, но и платить пенсии.

Отсюда и забота его сына о тех, кто умеет сеять хлеб. Башкирский президент часто

признается в том, что его волнуют крестьянские заботы.

- С нуждами сельчан я знаком не понаслышке, ведь сам вырос в деревне, да и сейчас часто бываю среди тех, кто ближе к земле, по мере возможности стараюсь решать волнующие их проблемы.

Возрождение МТС (машинно-технологических станций), сдающих крестьянам технику в аренду – идея Рахимова, и пока ни в одном регионе России этого опыта не повторили. Республика располагает только тысячей высокопроизводительных импортных комбайнов, не считая отечественной техники. Между тем, государственная забота о сельскохозяйственных агрегатах, которые выходят на посевную и уборку урожая, дает свои плоды: в Башкирии, краю рискованного земледелия, пожинают столько хлеба, сколько сдает, наверное, только Краснодарский край, признанный житницей страны.

По мнению г-на Рахимова, в государственной политике «мелочей» не бывает.

- Мы принципиально поддерживаем любые нововведения, которые могут облегчить жизнь простым людям, - говорит он. – Нельзя построить рай в отдельно взятой республике, но можно снизить социальное напряжение. Взять, например, предпраздничные сельскохозяйственные ярмарки в крупных городах. Нас пытались поднять на смех: вернули «красные обозы». Но если раньше такие вещи устраивали для показухи, то теперь обозы выезжают на площади городов, которые закреплены за районами, и без посредников, прямо с машин продают продукты, получая «живые» деньги. И горожане в выигрыше – эти товары процентов на 30 дешевле, чем в магазинах. Я сам выкраиваю время и с удовольствием хожу по рядам, и не скрою, мне приятно слышать от людей благодарность.

«В семье я нахожу моральную поддержку»

– Детство, проведенное в большой и дружной сельской семье, научило меня ценить отношения с близкими, - говорит о своих домочадцах Муртаза Рахимов. – Именно в семье я черпаю спокойствие и нахожу моральную поддержку.

В 1961 году Рахимов на нефтеперерабатывающем заводе, как молодой специалист, получил двухкомнатную квартиру в Уфе на Первомайской улице, близ дворца имени Орджоникидзе. Тогда этот район полностью населяли семьи нефтяников. В Черниковке прошло детство Урала Рахимова, теперь генерального директора «Башнефти».

- Это, разумеется, многим не нравится, потому и появляются в некоторых СМИ заказные материалы о том, что мы продали все тому или другому, о моем сыне небылицы рассказывают, - сетовал президент республики. - Хотя на эту тему я уже не раз открыто высказывался, мне здесь стыдиться нечего, в отличие, кстати, от многих других руководителей, чьи дети почему-то стали олигархами. Нет у моего сына ни одной акции ни одного республиканского предприятия. Он работает по контракту, имеет свой, строго ограниченный сектор ответственности и получает среднюю по отрасли зарплату, одним словом - он лишь один из менеджеров нашего ТЭКа, причем менеджер очень хорошего уровня, наши показатели в нефтянке - в том числе и его заслуга.

Супруга Муртазы Рахимова Луиза Галимовна сейчас на пенсии, всю жизнь проработала в НИИ, а познакомилась она с будущим президентом в нефтяном институте, где они вместе учились. Рассказывают, что Луиза покорила жениха своими длинными косами, а будущий президент невесту - чувством юмора и высоким ростом.

Сам г-н Рахимов вспоминал, что как только обратил внимание на красавицу, уже никого к ней близко не подпускал.

Поэт Александр Филиппов, кстати тоже родом из Кугарчинского района, не раз бывавший в гостях у этой семейной пары, даже написал шутливое стихотворение:

«По-башкирски кугарсы, / А по-русски – голуби./ Вдоль по берегу лоза / Да кусты смородины. / Слышишь, друг мой Муртаза, / Голос нашей Родины? / В небе полная луна, / Тучи улетучились. / Хороша твоя жена, / А моя не лучше ли? / К Лире я бегу, а вслед - / Ты к Луизе-любушке./ Вот и правда, спору нет - / Обе как голубушки. /

Не каждая семейная пара может пронести через годы любовь и доверие друг к другу. Тем более, что Луиза Рахимова вместе с мужем прошла все этапы его роста – от оператора на Уфимском нефтеперерабатывающем заводе до директора этого производства.

Соседи по дому вспоминают, что Луиза Галимовна – простая женщина, так же, как все, в советские годы стоявшая в очередях за мясом.

Да и сейчас одевается супруга президента республики скромно - многие портные рады были бы получить от нее заказ, но, по признанию Луизы Галимовны, она с ними общего языка не нашла и предпочитает ходить в готовой одежде классического стиля. А на публике вместе с мужем появляется только тогда, когда этого требует протокол.

Глава республики признается, что его рабочий день начинается около восьми утра и заканчивается почти в двенадцатом часу ночи.

Как-то журналисты спросили у Муртазы Рахимова, как супруга относится к его практически круглосуточной работе, не пытается ли удержать дома хотя бы в выходные?

- Слишком хорошо и давно она меня знает, чтобы предпринимать такие шаги, - ответил он. - Непросто быть членом семьи президента, и я понимаю, какая тяжесть ложится на ее плечи.

- Я никогда не вмешиваюсь в дела мужа и не пытаюсь давать ему советы, - это уже позиция жены главы региона.

«Хозяин должен вмешиваться во все»

- Меня часто обвиняют в том, что я вмешиваюсь буквально во все! – иногда раздражается президент заявлениями репортеров, утверждающих, что он «узурпировал» власть. - Но я считаю, что хозяин обязан интересоваться, как идут дела. Спрашиваю, к примеру, одного так называемого губернатора: как дела с уборкой, а он мне в ответ – я в отпуске. Звоню второму, третьему, они тоже в отпуске. Как можно летом уходить в отпуск?! Я считаю это безнравственным. Скажите, нормальный русский мужик в старое время ушел бы летом в отпуск? У нас в Башкирии ни один глава администрации даже заикнуться не может, чтобы летом собраться отдыхать.

«Свита» Рахимова иногда готова просить у президента пощады: едет ли он на производство или в колхоз, глава региона с легкостью наматывает пешком километры, лично осматривая каждый вентиль или строительные недоработки. Чиновники, едва перешагнувшие 40-летний рубеж, смахивают пот и хватаются за бока, не готовые к таким марш-броскам. А у главы региона даже не сбивается дыхание, пока он хитрым глазом наблюдает за ленивыми сопровождающими, не желающими проявлять интерес.

- С чиновниками, не способными справиться со своими прямыми обязанностями, расстаемся без сожалений, - констатирует глава республики.

Спокойно относится башкирский президент к разговорам о том, что он «зажимает» руководителей, не идущих у него на поводу.

- Не только зажимаю, но и без колебаний избавляюсь от директоров, которые путают свой карман с государственным, - категоричен глава региона. – Тем, кто наносит вред республике, используя предоставленные свободы и самостоятельность в корыстных целях, нет прощения.

Любопытно, что прообраз российской Счетной палаты тоже впервые появился в Башкирии. Госконтроль существует и сейчас, выводя на чистую воду тех, кто запускает руку в республиканскую казну.

- Эта структура создавалась по моей инициативе, - рассказывал Рахимов. – Но вовсе не потому, что я люблю «зажимать» руководителей. Но я должен быть уверен, что бюджетные деньги идут тому, кому они предназначены: врачам и учителям. И если украл, то отвечай по закону, несмотря на былые заслуги.

Закон «О борьбе с коррупцией» родился на башкирской земле задолго до федерального – еще в 1996 году. На год раньше российского депутаты Курултая приняли и закон, наводящий порядок в игорном бизнесе.

- Нельзя преувеличивать роль денег и деньгами мерить любую проблему. Конечно, игровые заведения приносят доход бюджету, они исправно платят налоги, но иногда нужно и поступиться меркантильными интересами, - уверенно заявил глава региона, выгоняя из Башкирии «игровое» лобби.

Есть у Рахимова особое мнение и по поводу так называемых «нефтяных магнатов», которые пытаются определять политику в стране.

- Они, как правило, даже запаха нефти не знают, зато каждую деревенскую бабку приучили, как сводок с фронта ждать котировок, сколько там сегодня дают нам за баррель, - посмеиваясь, говорит он. - Я 30 лет проработал на НПЗ и слова баррель не знал, а новым «нефтяникам» проще не заниматься строительством перерабатывающих заводов, что подстегнуло бы развитие экономики страны, а просто продать очередную партию сырья и купить очередную океаническую яхту рекордных размеров.

Как утверждает Муртаза Рахимов, в республике многое сделано для налаживания производств, чтобы природные богатства не распродавались, а напротив, работали на благо людей.

- Мы вкладываем колоссальные средства в переработку, именно поэтому наш комплекс нефтеперерабатывающих заводов - один из самых современных и мощных в Восточной Европе. Они по-прежнему работают только на бюджет республики и страны. Наша нефтянка уникальна тем, что ни один вертолет или вилла на доходы от нее не куплены, а школ и больниц строится - десятки ежегодно.

Обвиняют Рахимова не только в его желании быть хозяином, но и построении тоталитарного государства в отдельно взятой республике. Сам он на эти обвинения никак не реагирует, но при случае легко может объяснить, откуда у таких упреков «растут ноги».

- Вот говорят, мол, у нас нет оппозиции в парламенте, - рассуждает он. – Оппозиции ради оппозиции у нас действительно нет. Наверное, потому, что депутаты любой ценой стремятся решать реальные проблемы республики, ее народа, а не отстаивать любой ценой какие-то идеологические догмы.

Правда, оппозиция башкирскому президенту громко заявила о себе на «оранжевой» волне несколько лет назад, выводя за деньги пенсионеров на митинги. В руководители «оппозиции» записались небедные бизнесмены, посчитавшие, что их напрасно отодвинули от государственного пирога. Но как ни старались «революционеры» задеть президента республики, вышагивая по проспекту с лозунгами «Нет режиму Рахимова», однако так и не смогли ужалить человека, много лет уверенно руководящего регионом.

- Я за здоровую, нормальную критику кого бы то ни было, но решительно против критиканства не ради дела, а ради удовлетворения личных политических амбиций, для сведения счетов или иных корыстных интересов, - подвел черту под выступлениями обиженных бизнесменов Муртаза Рахимов. – Искусственно подогревать национальный вопрос, чтобы сделать для себя погоду? Политические авантюристы и только!

«Все люди созданы одним Богом и живут под одним небом»

Ныне покойный известный поэт Газим Шафиков как-то уверял корреспондента «МКС», что Муртаза Рахимов «самый интернациональный руководитель среди глав других республик».

- Не удивительно, что башкирскому президенту нередко приходится выслушивать прямые обвинения в невнимании к собственному народу, и это является едва ли не самым горьким парадоксом в судьбе коренных жителей этой земли, - рассказывал Газим Газизович. – Муртаза Губайдуллович стоически проглатывает эти упреки, ибо так называемый «национальный патриотизм» понимает по-своему.

- Когда был рабочим (а бригада у нас была человек 25: башкиры, русские, мордва, - кого только не было), у нас вообще национального вопроса не возникало, - удивлялся Рахимов без конца всплывающей «национальной» теме. – О каком национальном вопросе можно говорить, если каждый третий брак в республике межнациональный? Я вот всегда на приемах, на совещаниях, если есть хоть один русский, не знающий башкирского, веду разговор по-русски. И когда мы принимали декларацию о суверенитете, иные говорили: давайте объявим себя субъектом международного права. Я в корне пресек эти разговоры. Нам надо исходить из того, что нам суждено вместе жить. Наши прадеды так решили. Мы же одним Богом созданы, живем на одной земле и под одним небом.

Ярлык «сепаратиста» башкирскому президенту приклеили после принятия республикой Декларации о суверенитете. Муртаза Рахимов удивляется, откуда пошли разговоры о том, что Башкирия намерена отделиться от российского государства.

- Суверенитет нам понадобился для того, чтобы самостоятельно поднимать экономику республики, - не устает объяснять он. – И мы действительно много добились благодаря суверенитету – строили жилье, развивали производства, заботились о людях. Самостоятельность позволила нам даже в сложнейших ситуациях не ныть, не стоять с протянутой рукой, выпрашивая у центра субсидии и инвестиции, а самим зарабатывать. Башкортостан с Россией связан одной пуповиной, и ни о какой отдельной судьбе мы никогда речи не вели.

Башкирский президент предельно искренен, ведь он до сих пор переживает за развал Советского Союза и считает это «большой исторической ошибкой».

- Союз надо было реформировать, но не разрушать, - так видит он постсоветскую историю. – У меня, «суверенитетчика», который, по мнению многих, только и «мечтает» сбежать из России, до сих пор слезы в глазах, когда слышу музыку гимна Советского Союза. Ведь дружба народов действительно существовала. И на отдых можно было поехать куда угодно. А декады народного искусства! Даже многоцветье футбола!

Как-то ветеран из Ишимбая Ильдар Талаев поинтересовался у президента, не по принципу ли национальной принадлежности формируются руководящие кадры в республике.

- При назначении человека на ту или иную должность, в частности, министром, для меня его национальность роли не играет, - заверил мужчину г-н Рахимов. – Подбор идет прежде всего по деловым качествам, учитываются профессионализм, знания, умение организовывать дело, работать с людьми. А по национальностям мы своих граждан не делим и не собираемся делить. Ведь Башкортостан - наш общий дом.

А поэт Газим Шафиков был уверен, что обвинения президента в невнимании к «титульной» нации так же смешны, как и упреки в «башкиризации». На самом деле глава региона просто старается сделать жизнь всех людей лучше.

- Не секрет, что при советской системе юго-восточные, южные и северо-восточные районы Башкирии, где проживают представители коренной нации, были более других обделены вниманием властей, лишены экономической и культурной поддержки, - говорил Газим Шафиков. – Страшно подумать: ко времени разрушения этой самой партийной системы в иных башкирских районах люди продолжали жить в землянках и саманных домах! А о шоссейных и асфальтированных дорогах, тем более о газопроводах нечего было и говорить. Добраться из Уфы в отдаленные районы республики, такие как Хайбуллинский, Бурзянский или Абзелиловский, было чрезвычайно непростым делом. Но все это обрело конкретную реальность за время суверенитета, который по праву называют «рахимовским».

Римма УРАЗБАХТИНА.