Владимир Устинов против темных дел и делишек

«Кто-то спит и видит возбуждение «заказных» дел ради достижения коммерческих интересов» В частности, г-н Устинов особо остановился на новой норме УПК, позволяющей возбуждать уголовные дела только с согласия прокурора. «Новый УПК позволил в разы сократить количество прекращённых производством уголовных дел, на расследование которых напрасно тратились средства, время и людские ресурсы». Привел начальник надзорного ведомства и цифры: почти 160 тыс. материалов, которые поступили с постановлением о возбуждении уголовного дела, возвращены для дополнительной проверки. На 500 тыс. увеличилось число материалов, по которым отменены постановления об отказе в возбуждении дел. По 20 тысячам материалов прокурорами отказано в даче согласия на возбуждение уголовного дела. «Вот вам реальный результат работы нормы закона!» — восклицал Устинов. По мнению Генпрокурора, найдется много недовольных, постарающихся лишить прокуроров этих полномочий: «Последнее обстоятельство никак не даёт покоя тем, кто спит и видит возможность бесконтрольно возбуждать так называемые «заказные» дела» — говорил Генпрокурор. — «Они и мотивы внешне убедительные приводят: якобы «для упрощения процедуры, повышения оперативности». И поправку соответствующую в статью 146-ю УПК уже приготовили. Даже на экономическую целесообразность ссылаются: дескать «для отмены согласия прокурора дополнительных расходов из средств федерального бюджета не потребуется». Да, не потребуется. Но любому, кто понимает ситуацию, ясно, что замена разрешительного порядка на уведомительный вернёт систему правоохраны к порочной практике, когда в сферу уголовного преследования необоснованно вовлекались тысячи граждан, а уголовные процедуры использовались для конкурентной борьбы в коммерческом секторе, нанесения ущерба деловой репутации, били по конституционным правам граждан и юридических лиц». «В стране возобладал культ богатства без чести» Разобравшись с «заказными» делами, Устинов посоветовал прокурорам дисквалифицировать руководителей «по вине которых люди остаются без зарплаты». «Это очень мощный инструмент воздействия», — уверен генпрокурор. — «Но в ряде мест по материалам прокуратуры судами не дисквалифицировано ни одного горе-деятеля». Также надзорным ведомствам было велено особо относиться к жилищно-коммунальной сфере, где люди «годами вынуждены страдать от отсутствия элементарного — воды, света, тепла». Сейчас, по мнению Генпрокурора, к этой проблеме прибавились грубые нарушения, совершаемые на рынке строительства жилья: «во многих случаях строятся без официального оформления землеотвода, без проведения обязательной экологической экспертизы, без получения необходимых согласований. Оказалось, что можно почти внаглую захватить земельный участок, поставить забор, подогнать технику и, набрав с граждан денег, начать стройку. А порой и не ставить забор, а только набрать денег и скрыться в неизвестном направлении». Важной для Устинова показалась и сфера духовности, а вернее ее отсутствие в России. «Забвение именно духовности — главный источник наших бед и нашей слабости». По мнению Генпрокурора, отсутствие нравственности заставляет пребывать страну в «жалком состоянии», в России «возобладал культ богатства без чести», а «на почве духовного кризиса расцвели безверие, распущенность и взаимное ожесточение», которое прокуратуре видно лучше, чем другим. Проблемы ксенофобии и экстремизма, по мнению Устинова, тоже кроются в отсутствии морально-этических норм. «Противников введения в школьный курс основ религии, как известно, немало. А среди них, как мне кажется, больше всего тех, кто как раз критикует всех и вся за слабость борьбы с экстремизмом». Прокуроры — штучные изделия Подчиненным Устинова на этой коллегии досталось на орехи: и за то, что волокитят дела, и за то, что не раскрывают давние преступления, и за снижение раскрываемости в принципе: «Весьма часто прокуроры просто спят и вспоминают о своих обязанностях только тогда, когда к ним вдруг едет ревизор». По мнению Генпрокурора, в нерадивых прокуратурах не желают «сработать на результат», не умеют организовать дело: «По тому, как раскрываются преступления, изобличаются виновные, пострадавшим возмещается ущерб, люди судят о справедливости и силе государства, возможностях и авторитете его правоохранительных органов». Высказывался начальник надзорного ведомства и более эмоционально: «Что происходит, уважаемые коллеги?.. Почему каждый раз нужно чуть ли, простите, не носом тыкать в очевидные вещи?» Владимир Устинов напомнил своим подчиненным, что президент страны обеспечил прокуроров «достойной» зарплатой и стабильным положением: «Есть все условия для того, чтобы каждый прокурор, каждый следователь, не говоря уже о руководителях областного и республиканского звена, стал по-настоящему «штучным» изделием. Пока, к сожалению, это не так». По мнению г-на Устинова, многие «назначенцы не выдержали испытание ответственностью за порученное дело». Одной из таких неблагополучных прокуратур стало надзорное ведомство Чечни, куда «вкачивались деньги, техника, специалисты, удовлетворялись все штатные запросы. Но, к сожалению, прокуратура так и не заработала как следует». Сейчас в Чеченской республике новый прокурор Валерий Кузнецов. Отстранен от должности прокурор Вологодской области, который не имел даже «проблесков осмысленной работы на основных надзорных участках». «Тигр оказался бумажным» Говорил Генпрокурор и об очковтирательстве при регистрации преступлений: «Что бросается в глаза? Явное стремление иных должностных лиц отличиться громкой операцией, втереть нам дутые показатели. Сейчас не война и разные спецоперации вряд ли уместны. Наоборот, на каждом участке нужна систематическая профессиональная работа». Владимир Устинов считает, что нет смысла сохранять подразделения по борьбе с организованной преступностью, Устинов видит их место в системе уголовного розыска. В 2005 году эти подразделения МВД отчитались о привлечении к уголовной ответственности «409 наиболее опасных авторитетов преступного мира. Согласитесь, это серьёзный удар по криминалу». Однако по данным судебного департамента «за организацию и участие в преступном сообществе за этот период осуждены всего 40 человек. Вдесятеро меньше, чем отчитались. Тигр оказался бумажный. Если их статистика и дальше будет формироваться такими темпами, то скоро большинство населения разместится на строках отчетов». Если структура вернется в систему уголовного розыска, она реально будет загружена работой, — считает Генпрокурор. Досталось и следственному комитету МВД России: «Рашид Гумарович Нургалиев, всерьёз озаботившись псевдоработой Комитета, издал специальное распоряжение. В распоряжении чётко расписано, какие дела по своему статусу должен расследовать следственный комитет. И что вы думаете, сразу побежали выполнять это распоряжение? Да, но с точностью до наоборот». Зато Генпрокурор вступился за «стрелочников»-милиционеров и оперуполномоченных, обвиняемых в сокрытии от регистрации преступлений: «Они нередко были заложниками установок их руководителей любым способом приукрасить криминальную обстановку» и посоветовал прокурорам привлекать к ответственности тех, кто отдает подобные распоряжения. «Непомерный аппетит коррумпированных чиновников нужно пресекать» Заметил Генпрокурор и проблемы малого бизнеса: «Но во многих регионах малый и средний бизнес жив не благодаря заботе властей, а скорее вопреки ей. Недобросовестные чиновники, которые сидят на этой теме, рассматривают порой свою должность как источник административной ренты». Владимир Устинов велел подчиненным реагировать на подобные нарушения: «Я был вынужден издать приказ об усилении надзора за исполнением законов в этой сфере. Положение медленно, но стало меняться в лучшую сторону. За четыре месяца действия приказа опротестовано почти полтысячи незаконных нормативно-правовых документов властных структур, которые ограничивали права предпринимателей» и посетовал: «говоря об этом, я спрашиваю вас, уважаемые коллеги, почему каждый раз нужен толчок или указание сверху? Разве вы сами не отслеживаете ситуацию, не чувствуете, где сегодня больше всего требуется прокурорское вмешательство?» Остановился Устинов и на проблемах ЖКХ: «Создаётся впечатление, что некоторые губернаторы и главы администраций не занимаются этими вопросами в достаточной мере, а именно прокуроры более всего заинтересованы в том, чтобы отопительный сезон прошёл без срывов». Особо сказал начальник надзорного ведомства и о национальных проектах в области образования, здравоохранения, жилищного строительства и сельского хозяйства, ставшими главными приоритетами государства: «Нельзя допустить, чтобы проекты погубили расхлябанность или непомерный аппетит коррумпированных чиновников». Генпрокурором дано задание, руководствуясь духом и буквой закона «озаботиться состоянием исполнительской и всей административной дисциплины, которая сейчас хромает на обе ноги» и не допустить «волокиты и обструкции при выполнении важнейших государственных решений». Немало времени в своей речи посвятил Генпрокурор и борьбе с коррупцией: «здесь не должно быть никаких компромиссов». Владимир Устинов, объясняя необходимость надзора за стандартом поведением чиновников, даже привел пословицу: «в беду падают, как в пропасть, а в преступление спускаются по ступенькам» и попросил подчиненных максимально задействовать предупредительные механизмы: «Недостатка в правовой регламентации деятельности чиновников нет. Дефицит в другом. В исполнении нормативной базы и ответственности за невыполнение. Надзорными средствами прокуроры должны восполнить этот дефицит». Коснулся Генпрокурор и муниципальной реформы, где участие прокуратуры тоже немаловажно: «Сейчас важно не дать развиться незаконному нормотворчеству. Слишком дорого оно обходится правам граждан, интересам общества и государства, порой причиняет невосполнимый ущерб авторитету власти». «Энергия контролирующих органов уходит в пар» Особо выделил Генпрокурор тему браконьерства и контрабанды, поставив задачу прокурорам и ущипнув тех, кто на самом деле обязан пресекать незаконный промысел: «Миллиардный ущерб биоресурсам и экономике России наносит промышленное браконьерство, незаконная добыча и контрабанда рыбопродукции морскими судами. На весь мир «прославились» российские суда–добытчики, которые промышляли в водах Норвегии. По ним, естественно, возбуждены и расследуются уголовные дела. Но это капля в море, которая не отражает истинных размахов, красноречиво характеризует «активную» работу армии контролёров-защитников природных ресурсов. В сохранении биоресурсов минимальна роль Росрыболовства и Россельхознадзора. Минсельхоз должен был подготовить более двух десятков нормативных актов по этим вопросам. Однако прошёл год, а министерство так и не сподобилось разработать большинством необходимых документов». Однако не только эти министерства заклеймил Генпрокурор, заявив, что «деятельность контролирующих органов во многих регионах малоэффективна». Владимир Устинов привел и конкретные примеры: «В Волгоградской области только федерального уровня находится более трёх десятков контрольных и ревизионных служб со штатом почти 5 тысяч человек и ежегодным фондом зарплаты в полтора миллиарда рублей. А что же они наработали? По сути, — безделицу. Содержание Федеральной антимонопольной службы казне обошлось в 4,8 млн. рублей, а общая сумма наложенных этой службой штрафов — 135 тыс. рублей. Бюджетное финансирование управления Роспотребнадзора составило почти 7 млн. рублей, а взыскано штрафов только 606,5 тыс. рублей. Для управления федерального агентства кадастра объектов недвижимости выделено 21,5 млн.рублей, а штрафных санкций взыскано на 209 тыс. рублей. Вот вам весь КПД. Энергия ушла в пар». Получили свое и таможенники: «Какое дело о контрабанде не возьми, обязательно будет либо ротозейство таможенников, либо непосредственное (от рядовых до руководителей) участие должностных лиц таможни в преступных действиях. Неудивительно поэтому, что контрабанда совершается в крупных размерах, организованными группами, длительное время по налаженным каналам». «В армии мордобой становится нормой» И даже Министерство обороны стало объектом критики Генпрокурора: «Тащат всё — от продовольствия до индивидуальных средств бронезащиты. Нет таких сфер военного хозяйствования и видов обеспечения армии и флота, где бы бюджетные средства не стали лакомым куском для желающих поживиться за счёт государства и его граждан». Устинов напомнил военным прокурорам об их предназначении, указав на дикий случай с рядовым Сычевым в Челябинском танковом училище: «В сводках происшествий едва ли не каждый день содержатся сообщения о самоубийствах, травматизме и гибели военнослужащих, уходе их с мест несения службы. В прошлом году от преступлений и происшествий погибли почти 1300 военнослужащих. Это больше, чем за 2004 год. Львиная доля (около тысячи) приходится на Вооруженные Силы, чуть больше сотни — внутренние войска МВД, около сотни — пограничные органы и остальные — на войска гражданской обороны. Совершенно очевидно, что по всей вертикали органов военного управления нет по сути работы по профилактике и пресечению неуставных проявлений и рукоприкладства. Дикий, по другому, не назовёшь, случай произошёл в Челябинском танковом училище. Всё это происходило в казарме, но ни дежурному по подразделению, ни офицерам, которые по долгу службы обязаны были поддерживать порядок, не было никакого дела до происходящего. Более того, когда последствия для здоровья пострадавшего стали очевидны, попытались ещё и скрыть преступление. Как это ни прискорбно, командир перестал быть образцом, перестал быть примером. В отношениях с подчинёнными мордобой становится нормой. До какого же цинизма надо дойти?». «Прокуроры не будут в стране приживальщиками» «В этом году я давал себе зарок не трогать самый неповоротливый институт правоохранительной системы — исправительные учреждения Министерства юстиции», — начал Устинов разговор о Минюсте. — «Но я не могу понять их отстраненную позицию в противодействии распространению тюремной субкультуры. Если процесс вообще пустить на самотёк, есть риск, что молодёжь станет жить по понятиям «братвы», а люди потеряют элементарное уважение к государственным институтам». Не ушел от критики и институт судебных приставов: «Там до сих пор порядка ещё мало, а сами приставы время от времени меняют служебные кабинеты на скамью подсудимых». Пользуясь присутствием на коллегии председателя Верховного суда России Вячеслава Лебедева, Устинов рассказал о странной позиции некоторых судов, в том числе и Верховного, которые отказывают искам прокуроров по защите интересов граждан: «прокурору, мол, нечего бежать впереди паровоза». По мнению Генпрокурора, суды, оставляя граждан без защиты, подрывают веру людей в государство. «Все признают, что механизм защиты интересов государства и общества, а также прав граждан серьёзно ослаблен. Все понимают очевидную ущербность норм нового процессуального законодательства, которые регламентируют полномочия прокуратуры. Необходимые поправки в АПК и ГПК давно готовы. Но время идёт, а ситуация не меняется. Невольно приходишь к выводу: вероятно, кому-то очень выгодно устранить «государево око» из процесса обеспечения законности. А в мутной воде не боясь, творить тёмные делишки». «Прокуроры никогда не были и не будут в своей стране приживальщиками», — пообещал в заключение глава надзорного ведомства. Владимир БОЙКО.