Балет «Анюта» раскрыл драматические таланты уфимских танцовщиков

Нечеховский финал

Спектакль по мотивам чеховского рассказа с великолепной музыкой Валерия Гаврилина и «легким» танцем, понятным широкому кругу зрителей, обречен стать репертуарным хитом. Постановка щедро украшена богатыми костюмами и декорациями, особенно в сцене бала и зимних гуляний, когда от начавшегося снегопада захватывает дух. Прибавьте к этому доступный сюжет, знакомый не только по школьной программе и фильму-балету Белинского, но и картине Анненского «Анна на шее» - лидеру проката 54-го года с Ларионовой и Вертинским.

Правда, незнакомым с васильевской версией рассказа Чехова стоит сказать, что спектакль сделан сильно по мотивам классика: так в балете появляются сцены в департаменте и сладкого сновидения Модеста, грезящего о заветном ордене святой Анны. Образ чеховской героини в редакции Васильева также претерпел значительные метаморфозы. Балетной Анюте во снах и наяву является призрак бедного студента - символ несбывшегося, упущенного счастья. Чеховской героине было не до любовных грез – после смерти матери на руках у нее остались братья и пьющий отец, но у театральной постановки свои законы, и трудно представить балет без трепетного любовного дуэта. Если Анна в рассказе с головой бросается в омут разгульной жизни с поклонниками и цыганами, не замечая выброшенного на улицу папеньку с братьями, то балетной Анюте хореограф дает шанс на спасение ее бессмертной души. Так, фильм-балет «Анюта» 1982 года завершается крупным планом Екатерины Максимовой, оплакивающей загубленную судьбу своей легкомысленной героини. Видимо, советскому зрителю нечеховский финал обязан был продемонстрировать, что девушка «осознала всю тлетворность своего образа жизни и встала на путь исправления».

В сценической версии Анюта все-таки больше чеховская героиня, которая, как в пошловатом шлягере, «в объятьях юных кавалеров забывает обо всем, как будто разочарованье не наступит новым днем». Васильев хотя и показывает ее душевные метания, например, в качестве живого укора снова подсовывая ей в финале студента, но выбора Анюты это не меняет: все равно «вечерний экипаж ее уносит на окраину».

После выхода фильма-балета театральная премьера «Анюты» состоялась в Неаполе, а чуть позже Владимиру Васильеву удалось всего за месяц осуществить постановку на сцене Большого театра в Москве. Спектакль прошел проверку временем и спустя тридцать лет после рождения с успехом идет во многих театрах России и мира.

Смех сквозь слезы

«Анюта» стала первой постановкой Владимира Васильева, осуществленной на уфимской сцене. Если Рустэм Сабитов и его предшественники питали нежные чувства к гению создателя «Спартака», то новый директор Башоперы Владислав Самойлов поспешил избавиться от ненужных ассоциаций и завел творческий роман с его бывшим учеником Владимиром Васильевым. Ну, а то, что хореограф «Анюты» – давнишний идейный противник своего учителя - так уж сложилось исторически.

Конфликт с наставником, случившийся 40 лет назад, Владимир Викторович объяснил уфимцам метафорично: «сколько бы мы ни любили, как бы ни хотели одного блюда, оно рано или поздно надоест».

- То же самое и в балете: представьте, если бы мы замкнулись, и у нас в репертуаре был только Юрий Николаевич Григорович, - устрашал мэтр уфимских журналистов. - Вы бы сказали: дайте нам что-нибудь другое. Вот и у нас в Большом театре случились расхождения из-за того, что был только один повар. Пока мы творили в унисон, мы были едины. Потом появились расхождения. Так нередко случается у ученика и педагога – отношения доходят до определенного предела, а дальше начинаются придирки, и каждый идет по своей дороге.

Однако Григоровича он вспоминает с благодарностью.

- У меня было много хороших учителей, и в этом вся прелесть, - признается Васильев. - Многие хореографы об этом не задумываются, но они просто подвержены этому влиянию. Григорович дал мне больше всех не как хореограф, который выдумывает разные па, а как великолепный режиссер сцены. Но когда в центре один художник – это шаблон, где есть ограничение в заданном им же пространстве.

Несмотря на то, что сам Васильев тиражирует «Анюту» по шаблону в разных театрах уже более двадцати лет, каждый спектакль – особый. И дело не только в разном уровне коллективов, но и мастерстве солистов: даже два уфимских премьерных спектакля оказались очень не похожи.

В первый день центральной стала линия мужа Анюты - чиновника-карьериста Модеста Алексеевича, благодаря великолепной игре Андрея Брынцева. Танцовщик блестяще справился с гротесковым образом, покорив публику и отточенными движениями, и искусной игрой. Андрей мастерски изобразил чиновничью спесь и подобострастие, надменность богатого мужа и одержимость желанием получить награду. На его фоне не менее техничная Гузель Сулейманова предстала сериальной героиней второго плана, изобразив портрет своей Анюты одним жирным мазком. Играли ли она горе безутешной дочери или трепет влюбленной девушки, тоску несчастной жены или триумф светской львицы – все выходила у нее однообразная неистовая Кармен с широко распахнутыми глазами и горящим взором. Однако балет Васильева тем и необычен, что должен поражать не столько оригинальностью танцевальных па, сколько драматургичностью хореографии и тонкой актерской игрой.

Второй спектакль, в котором солировала Гульсина Мавлюкасова, стал историей трагической судьбы бесприданницы Анюты, которая не выдержала испытания медными трубами, торопясь забыть и нищенскую жизнь с пьющим отцом, и нудные проповеди ненавистного старика-мужа. Артистка смогла донести до зрителя особую чеховскую интонацию или, как определил писательскую манеру классика сам Васильев - «смех сквозь слезы, полуулыбку, отсутствие каких-то страстей». Кроме того, Гульсине удалось приблизиться к классическому образу Анюты, созданному безупречной Екатериной Максимовой в каноническом фильме-балете 82-го года. Сам Васильев особо отметил башкирскую танцовщицу, которая, возможно, напомнила ему супругу. Конечно, достичь уровня Максимовой дано не каждой: Екатерина Сергеевна блистательно станцевала Анюту на пленку, когда ей было уже 43 года.

Отлично смотрелись Ильдар Маняпов и Рустам Исхаков в образе донжуанистого хлыща Артынова, а также окончательно утвердившийся в роли «свадебного генерала» башкирской труппы Ринат Абушахманов: фрачный костюм Его Сиятельства на нем сидел как влитой.

А вот другому исполнителю Модеста Алексеевича - Руслану Абулханову – комичный образ пока не поддался: сквозь грим, мимику и пластику чинуши просвечивал милый балетный мальчик с открытым взглядом. Пока ему не хватает глубины погружения в образ, но без сомнения одаренный танцовщик до острохарактерных ролей еще дорастет.

Наверное, неслучайно худрук балетной труппы Леонора Куватова размазала солистов тонким слоем по разным премьерным дням – увидеть в одной постановке лучших исполнителей для театральных гурманов было бы слишком калорийно. А так – всем ведущим танцовщикам досталось по триумфу, а зрителям - ярких впечатлений от работ солистов.

Ильсияр РАХМАТУЛЛИНА.