Шнур: “С непьющими дружить опасно”

— Говорили, что ваш роман с Оксаной закончен. И всему виной твое постоянное пьянство...— Бред, с Оксаной мы не расстались. Так и живем. А пил я и до знакомства с ней. Так что это никак не могло ни на что повлиять.— А отношения не собираетесь узаконить?— Честно говоря, не-а! И так хорошо. Отсутствие штампа в паспорте не мешает нам так же вместе ездить и по моим делам, и по ее.“Мое сердечко чуть не остановилось”— Были разговоры, что образ алкоголика просто тобою придуман. Это правда?— Кто со мною пил, тот знает, что это не выдумки! Да и друзья у меня все пьющие. С непьющими не дружу — они крайне хитрые. Опасно!— Знаю также, что опасность, правда, уже опасность смерти, была у тебя после употребления крепких алкогольных напитков...— Конечно, было. Как-то выпил в одно лицо литр “Red Label”, а этот напиток на каких-то травках, после чего мое сердечко чуть не остановилось. Огромное спасибо “неотложной помощи”, приехали вовремя. В последнее время я перешел на пиво. Иногда, конечно, срываюсь на виски. Но это происходит все реже и реже.— А завязать не думал? Или “посохнуть”?— Больше трех дней “сохнуть” не получается.— Творчеству такой образ жизни не мешает?— Понимаешь, это сильно раздутая фигня по поводу того, что алкоголь кому-то мешает. Всю историю человечества люди пили. И никому не мешало созидать ту культуру, с которой мы живем. По статистике, во Франции люди бухают гораздо больше, чем в России.— Там, правда, пьют несколько иное.— Здесь тоже можно пить вино. Если тебе нравится этот напиток.— Кстати, о вине. Я заметил, что на больших вечеринках, где ты бываешь, пьешь из горла только шампанское. Почему?— Если ты имеешь в виду последнюю премию MTV, то шампанское я пил только на сцене, а так за кулисами бухал пиво.— Замес пива с шампанским — это для тебя нормальное явление?— На самом деле — не очень! Просто мне показалось, что с шампанским я буду смотреться нормально — шампанское и Я! Эдакая антитеза! Признаюсь, по сценарию я должен был пить водку.— И что же тебя остановило?— Перепил. У меня сейчас происходит отторжение этого напитка. Мне тут давеча подарили ящик водки, и я с ним боролся один. Поборол.— За какое время?— Не так долго, как хотелось бы. Этот ящик я убрал быстро. И с тех пор к водке поостыл. Вылечился таким образом от алкоголизма. (Хохочет.)Родил настоящего Аполлона— Поговаривали, что родители не очень понимали твое творчество. Со временем отношение изменилось? Я имею в виду ненормативную лексику в твоих песнях.— Ты же понимаешь, что ничего в этом мире не ценится, кроме успеха. И когда родители поняли, что то, чем я занимаюсь, успешно, естественно, зауважали. А если честно, то мои родители всегда относились к тому, чем я занимаюсь, нормально. Они у меня нормальные родители. Это тот замечательный случай, когда им наплевать, что я делаю, лишь бы человек был хороший.— Для каждого родителя его ребенок — всегда человек хороший...— (Затягиваясь сигаретой.) Угу!— А ты не думал, что твой сын именно на песнях “Ленинграда” наберет в свой словарный запас российского мата?— Ну, это чушь собачья!— Уверен?— Конечно! Мат — он кругом! Это та атмосфера, в которой мы живем в нашей стране. Уверен, узнать ребенку мат из песен — шансов нет. Конечно, если из дома он никуда не выходил и мама его за хлебом в магазин не посылала. Вот тогда он узнает мат из моих песен.— А каким отцом ты себя считаешь? Часто общаешься с ребенком?— Хотелось бы чаще, хотелось бы чаще. Но отец я хороший.— Поэтому ты дал ему такое непростое для России имя — Аполлон?— В свидетельстве о рождении записано Павел-Аполлон. А дальше он сам решит, как его будут называть. Назвал его так в честь поэта Аполлона Григорьева. Дома зовем его Аполлоном Сергеевичем, наследником престола.— С бывшей женой хорошие отношения?— Собственно говоря, мы женаты и не были.— Я имею в виду гражданский брак.— Мы в отличных отношениях. Она по-прежнему мой директор.Концертов лишили газетчики— Ты мало общаешься с сыном из-за плотного гастрольного графика?— На гастроли мы не ездим. Просто много работы на студии. С регулярными выступлениями завязали. С тех пор как переименовались в группировку, с тех пор и завязали с гастролями.— С чем это связано? Тебе надоел образ дебошира и пьяницы в СМИ, который ты сам и создал?— Да не знаю. Я всегда был самим собой. Но, конечно, газеты подливали масла в огонь, когда писали обо мне всякую х...ню. В один прекрасный момент мне стало просто неинтересно выступать на сцене. Вот и все. Больше ничем не руководствовался.— А я слышал, что ты проводил какие-то параллели с “Битлз”, которые в конце шестидесятых закончили сценические выступления и занялись только работой в студии...— (Затягиваясь сигаретой.) Ну да!— Смотрю, ты не вынимаешь сигареты изо рта. Не влияет на здоровье?— Да нет, хотя начал курить лет с шестнадцати. Раньше была пачка в день, теперь две. Просто я люблю курить.— Общение с залом, с фанатами для тебя не главное?— На данном этапе — нет! Я не знаю, что будет завтра. Послезавтра мне, может быть, этого будет не хватать. Сейчас концерты не являются для меня проблемой насущной.— А не запрет ли московских властей на выступления “Ленинграда” в столице повлиял на прекращение гастролей группы? Какие у тебя сейчас с ними отношения?— Ни в коей мере не повлиял. А с московскими начальниками... я с ними никогда не дружил, никогда не ссорился. И никаких отношений у меня с ними нет. Даже то разрекламированное появление на нашем концерте Людмилы Путиной было просто стечением обстоятельств. И это тоже ни на что не повлияло. На меня уж точно! Лучше ощущать в этом мире я себя не стал. Сейчас выступать в Москве я не пробовал. Да и самоцели покорить Москву у меня нет. Я не Наполеон, понимаешь?! Меня туда не заманишь!Тяжесть “Ленинграда”— Ты сейчас не вылезаешь из студии — готовишь новый альбом? Чем удивишь поклонников?— На этом альбоме будут только новые вещи. Правда, некоторые уже крутились на радио, но нигде не издавались. А по поводу удивления... я сам себя уже удивил — “Ленинград” стал еще жестче. Я думал, что дальше некуда, оказалось, что есть.— В чем это выразилось?— (Смеется.) Это выразилось во всем, к сожалению. И музыка тяжелее, и тексты еще хуже, чем были.— А “тяжелые” профессии, которыми ты овладел до своей карьеры музыканта, вспоминаешь?— Ностальгии не испытываю. В кузню тянет, а сторожить детский сад не хочется.— А как с твоей любовью к живописи, делаешь зарисовки?— Что-то делаю.— Выставляться не думал?— Недавно выставлялся в Риге. Прошло все как обычно — замечательно: все напились. (Смеется.)“Пусть меня пристрелят”— Откуда на твоем лице шрамы?— Драки все, драки!— Ты человек известный, какие могут быть драки?— С одной стороны — это дела давнишние. Но периодически легкие драчки бывают. Даже когда побеждаешь, от синяков не избавиться.— А что тебя так раздражает, когда ты пускаешь в ход кулаки?— Многое. Почему раньше люди вызывали друг друга на дуэль? Вот и у меня с вопросами чести все очень обострено.— Ты честно говорил, что если тебя увидят на сцене в сорок лет — пусть пристрелят?— Я до сих пор так думаю.— А чем собираешься заниматься?— Тем же, чем и сейчас. Ничем, ха-ха-ха!— Ты такой жесткий человек в вопросах чести, а от армии бегал, милиция разыскивала...— Честно, вяло поискивала. Я не пошел в армию, потому что времени было жалко. В шестнадцать не явился в военкомат, в восемнадцать объявили розыск, в двадцать уголовное дело в прокуратуре.— И где скрывался до двадцати семи лет?— А я нигде не скрывался! Ездил по гастролям, давал интервью, а милиция меня искала: где же этот гад, ну не найти его никак!Ученик педофила?— И напоследок развей или подтверди несколько слухов о себе.— Давай!— Говорят, что театральному делу тебя учил педофил, который преподавал театральное искусство в местном ТЮЗе. В конце концов его посадили за это дело...— Это ерунда. Его посадили не за педофилию, а… как же это звучало... да, статья про пидоров. Раньше это преследовалось по закону. Совсем недавно была программа по ТВ, в которой говорилось, что дело было сфабриковано. А судьбу человеку поломали. Звали этого питерского режиссера Зиновий Карагодский.— Сейчас ты успешный человек, но я слышал, что в свое время, бывало, спал на собачьем коврике у знакомых.— Чушь собачья. Опять желтые газетки. Вот когда напиваюсь, то и сейчас на полу сплю. Ну и что? Это не значит, что жизнь не удалась! (Хохочет.)— На концертах ты любишь снимать штаны, демонстрируя достоинства... Ты эксгибиционист или это пьяный кураж?— Конечно, кураж. Если бы я получал от этого удовольствие, то давал бы концерты почаще! (Хохочет.)Виталий БРОДЗКИЙ.