Биг-бэнд башкирской филармонии травил «Джаз-байки» под курай

«Зритель должен видеть на сцене не работу, а праздник»

И хотя сам музыкант утверждает, что «Байки» – это уход от общепринятых джазовых шаблонов и переигрывания джазовой классики, выстроены произведения в лучших традициях популярных джазовых направлений с элементами поп, этно, фолка, самбо.

В работе над альбомом приняли участие вокалисты Ирина Остин, Екатерина Ямщикова, Алина Гузаирова, Полина Кобец и Сиявуш Шерманзаде, русские и английские тексты сочинила Альбина Ахметзянова. Композиции отличают неординарные названия – «Зануда», «Детские шалости», «Послушай, как бежит время», «Прописные истины». Изюминкой проекта стали «Легенды востока» – первая попытка совместить несовместимое – джаз и курай в исполнении Азата Бикчурина. Презентация баек состоялась в стенах родной филармонии не так давно, а неугомонный Олег Касимов и его Вig-Вand BGF уже задумали новый проект, подробности которого пока держат в секрете.

– Что появилось сначала - грант или законченные произведения? – поинтересовались мы у автора «Джаз-баек».

– Большинство композиций написано специально к гранту, но некоторые мы играли квартетом «Четыре плюс» уже 5-7 лет назад. Более того, все это время процесс работы над миниатюрами не прекращался: у меня появлялись новые навыки, опыт. Но в оркестровом варианте этих произведений не было, на эту работу меня подвиг грант.

– А почему именно байки?

– Это пошло от наших первых «Гангстерских баек» 2010 года. Я трепетно отношусь к названиям. Согласен с капитаном Врунгелем: «Как вы яхту назовете, так она и поплывет». Название может дать настрой, направить на определенную волну. Кстати, мои английские друзья часто спрашивают: что же в точности означает это слово? Дословно «байки» ни на английский, ни на немецкий не переводится.

– В альбоме 13 новелл. Не боитесь рокового числа?

– Нет. Проблема была в другом: 13 композиций – это обычно на сорок минут музыки, потому что каждая звучит где-то 3,5 минуты. А я наоборот думал, как нам уложиться в этот формат. Мы долго и тяжело записывали оркестр, и, признаться, я до сих пор не до конца доволен тем, как все свели. Попытаемся исправлять помарки, но нет ничего более постоянного, чем что-то временное, поэтому слава богу, что сделали хотя бы то, что сделали. Конечно, хотелось создать что-то поистине грандиозное, с элементами 3-D. Но мне важно было сделать этот проект, чтобы в дальнейшем позиционировать коллектив по-новому.

– На презентации проекта прозвучало много сольных партий. Это были импровизации, или все игралось по нотам, в точности, как записано на диске?

– На концертах доля импровизации присутствует всегда. Конечно, есть отработанные шаблоны, но соло – это однозначно импровизация. Естественно, мы профессиональный коллектив, и в процессе игры возникают разные ситуации. Но внутреннюю кухню знаем только мы в оркестре, а зрители должны видеть четкую, собранную игру коллектива и праздник. Не надо показывать на сцене работу – в последнее время у нас это стало получаться лучше.

«Джаз по-татарски меня не впечатлил»

– В проекте много этномотивов и отсылок к географии: Шотландия в «Сверкая доспехами», Бродвей в Touch you, Чикаго в «Гангстерских байках» и «Мелодии Востока». С чем это связано?

– У меня совершенно нет географических пристрастий. Это не тот случай, когда проект появился в течение недели, и я мучительно думал, что же такое сочинить. Меня часто спрашивают: «Какая у вас любимая мелодия?». Да нет у меня любимой, в тот момент, когда я над ними работаю, они любимые. А потом как ребенка – создал и отпустил спокойно. Я люблю сам момент работы, когда мелодию можно переродить, по-разному сыграть. При этом считаю, что результат должен быть интересен не только джазовым гурманам, но и зрителям, далеким от профессиональных кругов. В «Джазовых байках» я пытался найти ту изюминку, которая может зацепить и простого слушателя.

– В «Мелодиях Востока» вы смело вводите в композицию соло на курае. Не было идеи похулиганить еще больше и спеть джаз на башкирском?

– Пока я еще не созрел до этого. Недавно услышал татарский вариант, не очень мне понравилось, хотя, наверно, это имеет право на существование. Этноварианты в джазе безусловно нужны. Кстати, наша попытка привлечь курай в джаз – первая. А башкирский зык… Будем над этим думать.

– Как возник авторский дуэт с Альбиной Ахметзяновой?

– Мы с Альбиной дружим. Я в первую очередь музыкант, мыслю узкопрофессионально. С миром литературы общаюсь постольку поскольку, и то, что есть возможность поработать в тандеме, радует. Нам повезло, что Альбина гибкий человек, и готова все переделывать помногу раз, потому что вокалистки в процессе работы делали много пометок. Одно дело написать стихи, которые хорошо читаются, а когда их начинаешь накладывать на музыку и петь, возникает много моментов.

– При сборе материала альбома в единое целое учитывалось мнение ваших коллег из оркестра?

– Можно сказать, на них я точил перо, пробовал первые композиции, проверял реакцию. Ребятки мужественно смотрели, как это все происходит в процессе, а спустя какое-то время я все переделывал. Конечно, какие-то моменты мы обсуждали. Музыканты – особая каста, когда все просто, им играть скучно, поэтому я усложнял задачу. Им приходилось мучиться, чтобы исполнить партию, и это вызывало у них определенный интерес.

– Как удается управлять такой бандой?

– Кнутом и пряником, – смеется мэтр. – Джазовые музыканты, а особенно духовики – очень непростые ребята. Но в городе у нас 98 процентам этих ребят нет замены. Самый главный показатель работы в команде – то, что вместе мы можем выдавать качественный продукт. Когда играем концерт, то дисциплина должна быть идеальная, тут я диктатор, а все остальное время я совершенный либерал.

Вероника ПОЛЯНСКАЯ.