С годами Роман Виктюк стал намного сентиментальнее

Незамысловатая комедия водевильного толка, написанная в начале прошлого века польской беллетристкой Габриэлей Запольской, ни разу не воплощалась на отечественной сцене, мало того – даже не была переведенная на русский. Но по какой-то причине нешуточно зажгла и вдохновила немолодого режиссера.

– Габриэль Запольская похоронена во Львове, и на ее могиле всегда свежие цветы. Как у Ивана Франко и других украинских героев, – одну и туже историю пересказывает журналистам Виктюк. – Так вот, я знал многие пьесы Габриэль, поскольку читаю по-польски. Совсем недавно перечитывал «Масенькие супружеские преступления» – и понял вдруг: она настолько тонко еще в начале века позволила себе написать о непростых отношениях. Две супружеские пары хотят обогатить свою кровь посредством новых любовей. Что из этого получается? Это безумно интересно...

Это самое «безумно интересное» как-то не особо вдохновило уфимскую публику, которая не помчалась раскупать билеты. Свеженькое творение Виктюка пришли посмотреть эстетствующие фанаты мэтра, которых оказалось намного меньше, чем кресел в ДК «Юбилейный». Хотя на этот раз Виктюк сделал очень понятный спектакль на житейском материале: ни тебе сложно-красивых метафор, ни недосказонностей, ни любимой темы – запретно-извращенной любви. Несложный сюжет сводится к тому, что к молодоженам – Мушке (Анна Подсвирова) и Витольду (Дмитрий Малашенко) – приезжают погостить немолодые кузены Лулу (Людмила Погорелова) и Анатоль (Олег Исаев) и умудренные опытом родственники начинают флиртовать с молодежью – фактически меняются партнерами или, выражаясь языком современным, свингерствуют. Эдакая дьяволица-искусительница, Лулу позволяет своему супругу флиртануть с Мушкой, но неожиданно теряет контроль над ситуацией и в отчаянии соблазняет юного Витольда. Однако, она без проблем возвращает загулявшего супруга: Лулу называет брак карточной партией, для которой в запасе всегда нужно иметь скиз – козырь. В данном случае – это двадцать лет совместной жизни, превратившие любовь в привычку – самый надежный фундамент для отношений. Опытная дама так и сыпет афоризмами, уничтожая молоденькую соперницу: «женщины, дети и другие домашние животные сами приходят к рукам», или «поверь, лучше иметь мужа молодого и своего, чем старого и чужого».

Судя по выбору пьесы, с годами режиссер стал заметно сентиментальнее, однако фирменного, выкристаллизовавшегося еще в советское время, стиля не растерял. Завороженный зритель не отрываясь следит за героями спектакля, которые, как обычно у Виктюка, манерно говорят нараспев, правда все больше о вещах бытовых – ведении хозяйства, падеже скота – дело-то происходит в сельской местности. А романтичная героиня Подсвировой так и вовсе поет на протяжении почти всего действа. Весь вечер на подмостках пританцовывает кордебалет - полураздетые юноши в джинсах с большими бляхами. Впрочем, и главный действующий квартет одет ни многим больше: мужчины демонстрируют обнаженные торсы, а дамы облачены все больше в пеньюары разной степени прозрачности. Основное действо происходит на деревенском пруду, который обозначен брошенными на пол веселенькими надувными крокодилами и дельфинами. Актеры в этих сценах обтянуты в не менее забавные закрытые полосатые купальники. Роскошные костюмы, сшитые известным русским американцем Аликом Зингером, оказываются на героях лишь в короткой сцене бала маскарада.

Виктюк намеренно оголяет не только актеров, но и околосценическое пространство, напрочь лишая подмостки традиционно таинственного закулисья. Причем зрительскому глазу открываются не только непрезентабельные внутренности сцены ДК, но и гримерки с шастающими туда-сюда актерами. В качестве декораций – созданные Владимиром Боером металлические конструкции, напоминающие раздолбанные американские мини-горки. Перештопанные надувные кресла ярких расцветок, на которых топчутся персонажи, от бушующих на сцене страстей постоянно испускают воздух. Однако, актеры передвигались не только по горизонтали, но и по вертикали, то и дело, вскарабкиваясь на установленный в центре сцены шест. Причем плохо укрепленную трубу мотало из стороны в сторону, и актерам было очень сложно изображать на ней задуманные постельные сцены.

Но без присутствия, пусть и незримого, самого мастера не обошлось. Перед самым началом спектакля прозвучал очень узнаваемый голос Романа Григорьевича (для тех, кто не распознал, Виктюк представился) с призывом отключить на время спектакля «дорогие игрушки». Хотя приезда самого режиссера на провинциальные гастроли никто и не ожидал, необходимый спецэффект присутствия мастера был создан.

Ашир МУРАДОВ.