Курай стал рок-брэндом Башкортостана

- Могу совершенно точно сказать, что для подростков курай стал интересным инструментом, - рассказывает музыкант. – Имена Сукачева и Носкова авторитетны для молодежи, а потому многие избавились от скепсиса, с которым они воспринимали курай раньше.

Рок-музыка поспособствовала популяризации башкирского национального инструмента. Хотя мои знакомые, напротив, говорят, что узнали и полюбили рок после того, как услышали аранжировки в сочетании с кураем.

Музыкант рассказывает, что Носков «вынашивал» пластинку «По пояс в небе» три года, Сукачев свой диск – полтора. Поэтому широкая российская публика только недавно обнаружила звучание национального башкирского инструмента, и он по сути стал башкирским брэндом.

- Если разговор заходит о музыке, все сразу вспоминают о курае, причем даже в других регионах. Инструмент стал визитной карточкой Башкортостана, - гордо говорит кураист.

По словам Роберта, суверенитет Башкортостана самым благоприятным образом сказался на национальной культуре республики.

- Для меня курай – это не средство зарабатывания денег, а искусство, - рассказывает Юлдашев. - У японцев есть понятие «дао» – путь. Вот постижение курая для меня путь, который я должен пройти. Поэтому, как бы я ни уважал знаменитых рокеров, у меня своя дорога.

Но кураист не отказывается от гастролей с известными рокерами, снимается с ними в клипах.

- В этом году я выступил с Носковым в Кремлевском дворце съездов. На сцене был симфонический оркестр из 60 музыкантов.

Недавно Роберт вернулся из Казахстана, где проходил фестиваль тюрко-язычных народов «Музыка великой степи». А в Казани он давно свой – выезжает по три раза в месяц.

- Для искусства границ нет, - уверен Юлдашев. - Если честно, я сам до сих пор не знаю, где чиновники министерства культуры Казахстана нашли мои координаты, но когда приглашений много, это только радует.

По словам Роберта, ему не раз предлагали перебраться «поближе к цивилизации» - в Москву или в Питер. Но музыкант всегда отвечает отказом, потому что привык «быть свободным».

- Я, наверное, этакий путник, люблю путешествовать, но всегда возвращаюсь в столицу Башкирии. Самые незабываемые впечатления от гастролей по Японии. Это совершенно другой мир, японцы живут уже в следующем веке. Но самое интересное, что местные жители иногда меня за своего принимали, даже обращались по-японски. Кстати, именно тогда я решил, что пора учить язык. В Японии есть инструмент родственный кураю - сакухати. Они близки по тембру, но сакухати менее интересен по изобразительным возможностям. У японцев сильны традиции, поэтому местное население трепетно относится ко всем национальным инструментам.

Юлдашев два года мечтал, чтобы сделать совместный проект с композитором Азаматом Азнагуловым. Музыканты вместе оканчивали музыкальную школу при институте искусств, вместе поступали в консерваторию: «творчески росли и во всем друг другу помогали».

- Сейчас наконец-то мечта сбывается – мы готовим два альбома, - радуется кураист. - Первый - джаз-роковый, в стиле фьюжн, при участии известного музыканта Олега Янгурова. Второй – «Музыка великой степи». Здесь будут исключительно этнические инструменты - домбра, кубыз и многие другие. После того, как мы эти композиции сыграли в Казахстане, поняли, что тоже можем себя считать детьми великой степи, потому что зал был в шоке.

- Кубыз не собираетесь освоить?

- Я, если честно, раньше принижал возможности этого инструмента, теперь понял, что мне не достичь верха искусства игры на нем.

Только недавно услышал, что можно вытворять на кубызе. Это просто ураган! Я даже не мог предположить, что такое бывает. Я лишь звуки из него извлекаю и не более.

Сейчас Юлдашев работает с ди-джеем Татуросом. По словам кураиста, совместное творчество выльется в оригинальное «сплетение этно и электроники» и заядлым клабберам подобный симбиоз должен понравиться.

- В Уфе мы однажды поиграли в клубе, поэкспериментировали без какой-либо подготовки и, по-моему, всем показалось интересным. По крайней мере, из клуба нас не выгнали. Если честно, проектов самых разных уже целый список, даже не знаю, за что браться.

- Так дело и до саундтрека дойдет…

- Попали в точку, идет сейчас и такая работа. Но пока все подробности держим в секрете. Сроки еще не определены, так что рано о чем-либо говорить. Могу лишь сказать, что фильм продюсирует очень известный западный актер.

- Как часто вас приглашают на закрытые вечеринки?

- После той вечеринки, где мы познакомились с Гариком, пожалуй, больше предложений и не было. Но если Питер Гэбриэл приедет, я не откажусь для него сыграть, - улыбается Роберт. - За эти два года я понял, что еще ничего не знаю и даже толком не умею играть на курае. Искусство игры - это великий, большой путь, возможности инструмента безграничны. В 70-е годы бытовало мнение, что курай – очень примитивная вещь. Говорили, мол, между кураем и оперой огромная пропасть. Но я поездил по миру, посмотрел на реакцию публики, послушал отзывы… Все это заставляет задуматься о новых возможностях курая.

- Ваши дети еще не начали осваивать курай?

- Мой сынишка Чингиз с трех лет уже с ним бегает, пытается играть. Да ему просто деваться некуда, он же эту музыку день и ночь слушает. Понятное дело, что рано или поздно это должно было его заинтересовать.

Вика ЗВЕРЕВА.