Posted 3 августа 2010,, 20:36
Published 3 августа 2010,, 20:36
Modified 10 ноября 2022,, 18:58
Updated 10 ноября 2022,, 18:58
«Бабушка запрещала мне ходить в школу»
По-настоящему талант актера раскрывался лишь в фильмах Муратовой, которая находила для него роль во всех последующих картинах: «Второстепенных людях» «Чеховских мотивах», «Настройщике», «Мелодии для шарманки».
- Сниматься начал в 16 лет, но более серьезно играть в кино стал у Киры, - признается сам актер. - Она увидела меня в рекламе. Помните, была такой ролик «Белый орел», снятый Юрием Грымовым. Я там играл Дона Корлеоне и, видимо, понравился Муратовой: она пригласила меня, и с тех пор снимаюсь у нее практически каждый год.
Актер окончил Тбилисское театральное училище, преподавал в ГИТИСе, основал в Эстонии театр глухонемых «Своими словами».
- Я - сын глухонемых родителей, поэтому для меня это было естественно, - рассказывает Жан. - С мамой с детства разговаривал языком жестов, которые разучивал одновременно с речью.
Когда его имя стало появляться в титрах и на гастрольных афишах, 48-летний актер решил опустить свою фамилию – Хангулов, и вместо нее использовать свое второе имя – Даниэль, данное ему в честь армяно-французского деда.
- Кто повлиял на ваше решение стать актером?
- Никто. Актерами рождаются. Это диагноз. Я рос в старом тбилисском дворе, и, конечно, этого тогда не понимал, просто делал странные вещи, которые назывались актерскими. Уже в три года на табуретке я пел цыганские романсы: «Мы, цыгане, – люди злые, носим серьги золотые…» Так примерно это звучало. Первыми зрителями были соседи. Дворик был многонациональным. Мне даже прозвище дали Фуфа, потому что я парадировал Фаину Раневскую, которую боготворю.
- В детстве ощущали себя гадким утенком?
- Было такое чувство и очень сильное. Я был не такой как все. Получал домашнее образование: бабушка запрещала ходить в советскую школу, потому что там плохо учат. В меня тыкали пальцем, потому что я учился в хореографическом. Я не общался с людьми, которые меня недолюбливали, у меня был свой круг – сверстники, которых моя странность привлекала. Потому что и они были чуточку с приветиком. Мы и до сих пор дружны.
- Если б была возможность вернуться в прошлое, что бы изменили?
- Постарался окончить хореографическое училище, и тогда бы не попал в театр. А вообще в моей жизни все сложилось замечательно.
- Чем отличается жизнь балетных артистов от театральных?
- Я не могу говорить об этом, поскольку не доучился. Могу судить только со слов моих знакомых и друзей, которые профессионально занимаются балетом. Физическая и техническая нагрузка у танцоров гораздо больше. Хотя, два часа игры драматического актера приравнивается к труду шахтера. За это время мы теряем столько же энергии, нервов и сил. По крайней мере, я стабильно теряю два-три кило за один спектакль. Но после банкета все восстанавливается.
«У меня две сцены: кухня и театр»
- Публике больше отдаете или получаете от нее?
- Конечно, то, что я отдаю публике, она мне и возвращает. В этом и есть прелесть театра, в отличие от кинематографа. Здесь сразу все ощущаешь. Иногда и по башке можно получить. От этих ударов становишься мудрее в профессиональном плане.
- Комфортно себя чувствуете на театральной кухне, когда что-то «готовите»?
- Конечно. Если ты не ощущаешь комфорт – ничего не получится. А когда ты в своей тарелочке – получается безумно вкусный плов.
- А на обычной кухне вас часто можно застать?
- Достаточно посмотреть на меня, чтобы ответить на этот вопрос. У меня две сцены: это кухня и театр. И я с удовольствием творю на обеих. Обожаю готовить, и безумно талантлив в этом смысле. Коронных блюд у меня много.
- Как-то вы сказали, что в жизни все строится на постели и любви. Правда, так считаете?
- Неужели я так сказал? Смотря, что иметь в виду. Все строится на любви, а постель – это продолжение этого чувства. Я абсолютно убежден в этом. Любовь подпитывает все положительное, позитивное. Ее нельзя отрепетировать, подготовить, предугадать. Это что-то, предначертанное свыше. Любовь – это диагноз. Другой вопрос, долго ли ты этим болеешь. Мне кажется, что человек, который не испытал любовь в детстве, будет ее искать с еще большей жаждой. Это в каком-нибудь голливудском фильме категории «Б» мама каждый день может лупить ребенка и он вырастает отморозком. Такое кино смотреть не надо. Лучше выбирать картины Киры Муратовой.
- Как относитесь к критике в свой адрес?
- Я не против критики, но мне интересно только мнение зрителей и знакомых, которые в профессии уже много лет. Зритель голосует ногами. Театр тем и гениален, что здесь нельзя ничего смонтировать. Надо доказывать работой. Пусть другие критикуют. Это те, кто уже ничего не может. Я отношусь к этому вопросу очень щепетильно, поэтому не читаю все подряд, чтобы не сойти с ума. Ведь мы, артисты, – как дети. Нас можно и нужно наказывать, но метод «пряника» нам больше по душе. А страх провала есть всегда. Как сказал мой любимый Армен Джигарханян, первые 45 лет в профессии артист только учится.
- Кто вас поддерживает, когда в жизни наступает черная полоса?
- Сын, поскольку он всегда рядом. Но черную полосу всегда сменяет белая, мы всегда верим, что она придет. Это дано нам сверху. И когда в моей жизни начинается белая полоса, сын это моментально ощущает и начинает что-нибудь выпрашивать, чего в обычном моем состоянии ему не удается.
- Много плохих людей встречали на жизненном пути?
- Не знаю, я плохое не помню. Конечно, нельзя забывать прошлое, но жить им не рекомендую. Никак не могу научить этому своего сына.
- Чувство юмора спасает в трудных ситуациях?
- Без этого никак. Я всю жизнь смеюсь над собой, над коллегами, друзьями, но это только добрый смех. Нужно понимать, где и над кем шутить.
«Как все комики, я создан для драмы»
- В одном интервью вы сказали, что хотите сыграть роль нетрезвой Бабы-Яги…
- Просто мечтаю. Конечно, это была бы не законченная алкоголичка, а такая спившаяся эмигрантка. У меня есть с ней что-то общее: фривольность, легкость, ностальгия. Любовь, которая брезжит где-то там… Но я не знаю, успею ли до нее дойти.
- Считаете себя успешным актером?
- Успешный – не знаю, востребованный – да. Я просто создан для драмы, как все комедийные актеры. В моей жизни сплошной сюрреализм. Я просто подыгрываю ситуации, иначе можно сойти с ума.
- Как отражается успех на личной жизни?
- Есть ситуации, когда сын запрещает мне общаться с продавцами: они сразу завышают цены, думают, что раз я известный, то очень богатый. А недавно покупали новую машину, и я поехал с сыном, что очень помогло. У нас не хватило денег, и в автосалоне мне сделали подарок на 100 тысяч рублей.
- Охотно общаетесь с поклонниками?
- Конечно, я не откажу зрителю, если он попросит автограф, но держу дистанцию. Я обожаю свой дом, дачу, все время убегаю туда, не хочу никого видеть. Но недолго – снова тянет на сцену. Маленькие искорки в жизни необходимы, а вот от костра я уже устаю. К тому же в последнее время у меня возникла боязнь толпы: большого скопления народа я стараюсь избегать.
- Чем платят актеры за свое творческое долголетие?
- Раневская точно сказала: «Спутник славы – одиночество». Мы принадлежим всем, а в итоге мы - одни. Есть много примеров, когда мои коллеги уходят из жизни, неделями лежат в своих квартирах и их никто не спохватывается. Поэтому, я очень держусь за сына. Еще очень часто актеры спиваются. Хотя существуют различные фонды, но всем помочь невозможно.
- Почему тогда молодежь так рвется в театральные вузы?
- И слава Богу. Потому что рождаются талантливые люди. Конечно, не будет второй Раневской: обязательно будет что-то новое и более талантливое.
- Что посоветуете молодым людям, мечтающим стать актерами?
- Это диагноз. Пусть человек на собственном опыте убедиться: его это дело или нет. В нашу профессию не должны попадать случайные люди. Если ошибиться, можно испортить себе жизнь, а другим – вкус. Это самое страшное. Творческие люди – это те же медики. В наших руках души. Дерзайте, если в вас есть этот свет, божья искра.