Posted 2 ноября 2010,, 17:59

Published 2 ноября 2010,, 17:59

Modified 10 ноября 2022,, 18:57

Updated 10 ноября 2022,, 18:57

Джазмен Алексей Козлов: «Все, кроме попсы, загнано в подполье»

2 ноября 2010, 17:59
Саксофонист Олег Киреев продолжает серию концертов «Лучшие вокалисты США». 9 декабря на сцену «Огней Уфы» столицы Башкирии Олег выйдет с выдающимся джазовым исполнителем из Сан Франциско Джейми Дэвисом. Уфимской публике предоставится редкая возможность увидеть большой талант, который пока еще не стал недостижимой звездой и находится в той прекрасной стадии творческого пути, когда собственный стиль уже сформирован, но еще не превратился в клише. Не так давно наш земляк устроил на этой же площадке целый джазовый фестиваль, пригласив выступить американского вокалиста Денниса Роуланда, вокальный коллектив Acappella ExpreSSS, а также легенду русского джаза Алексея Козлова и его «Новый Арсенал».

После «Стиляг» логично снять мюзикл о концлагере

- Когда я поступил в музучилище, «Арсенал» гремел по всей стране. И сейчас слава его не меньше: если любитель хорошей музыки приезжает в Москву, то всегда старается попасть на выступление этого коллектива. Кстати, в нашем московском клубе «Союз композиторов» Козлов выступает каждую среду. В советское время было два по-настоящему значимых коллектива – «Арсенал» Козлова и «Аллегро» Николая Левиновского. Это были два флагмана советского джаза, на которые равнялись все музыканты.

- Но с Левиновским мы в то время в музыкальном плане находились на разных полюсах, - замечает Козлов. - Нас относили к рок-группе, потому что джаз-рок изначально считался рок-культурой. Левиновский и все джазмены были убеждены, что мы играем рок, только потому, что у нас в коллективе использовались бас-гитара, синтезатор и электрогитара. Для того времени это был парадокс. Даже в Америке, когда Мэйлс Дэвис создал свою группу, а контрабасист Стенли Кларк взял в руки бас-гитару, его все сочли предателем, потому что он якобы погнался за большими деньгами. Но потом прошло какое-то время, и фьюжн стал частью джаза.

- В 1978 году рок и джаз были запрещены. Как же вам разрешали гастролировать по стране?

- В то время даже говорили: «Сегодня ты играешь джаз, а завтра родину продашь». Знаете, в этом есть некое чудо, которое я сам до сих пор не могу объяснить. В 1973 году я открыл для себя вид музыки, который до этого не знал – английский прогрессив-рок. Я стал хиппи и начал слушать «Пинк Флойд» и многие другие коллективы. Я понял, что есть другая культура, более сложная, чем джаз, потому что она построена на европейской классической музыке. Вторым открытием для меня стала опера «Иисус Христос – суперзвезда». Я решил, что пока не реализую все это в России, не успокоюсь. Эта опера была настоящей диверсией для СССР – и идеологической, и музыкальной. В тот момент КГБ обложил нас так, что моих музыкантов стали запугивать, например, обещали выгнать из консерватории.

- Как удалось выжить в таких условиях?

- Нас четыре года держали в глухом подполье. Тогда я даже боялся на улицу выходить – озирался постоянно, потому что с диссидентами расправлялись очень простым способом. Скажем, идет хиппи по улице, к нему подходят два хулигана и затевают драку. Милиция забирает всю дерущуюся компанию и оформляет всем по 15 суток. Подставных хулиганов-кгбшников отпускают. За 15 суток этому хиппи придумывают такие вещи, что в итоге его помещают в психушку, а дальше он просто-напросто пропадает. Ведь в СССР психбольницы были пострашнее ГУЛАГа. Но я все равно искренне решил пропагандировать духовные идеи и даже стал в хипповой среде своим человеком.

- Как оценили фильм Тодоровского «Стиляги»?

- Эта картина - настоящая профанация. В последние сталинские годы я был среди тех, кого обзывали «стилягами», потому знаю, как все происходило на самом деле, и уверен, что эту тему трогать нельзя. Это все равно, что снять мюзикл про концлагеря Освенцима: заключенные-евреи поют песни, танцуют, а потом их сжигают в печах. Поэтому когда Тодоровский и Ярмольник предложили мне стать консультантом фильма, я категорически отказался, а им посоветовал не браться за эту трагическую и страшную тему. Ничего хорошего и не получилось: в фильме очень много ошибок, все напутано. В действительности выйти тогда на так называемый Бродвей – улицу Горького в такой одежде было равносильно ссылке в ГУЛАГ. Многие мои друзья туда попали, а мне повезло. Вы даже не представляете себе, как страшно было жить при Сталине. И когда мой сын Сергей Козлов вместе с Гариком Сукачевым решил снять фильм про хиппи «Дом солнца», я вначале тоже испугался за результат, но в итоге получилось хорошее, доброе и правдивое кино.

«Раньше запрещали, а теперь просто не замечают»

- В чем разница между сегодняшнем временем и советским?

- Нынешнее подполье – экономическое, а раньше оно было идеологическим. Тогда запрещали, а сейчас просто не замечают. Если твоя музыка некоммерческая, невыгодная, то ты просто никуда не пробьешься. Когда мы сидели в идеологическом подполье, я играл на противоречиях между ЦК ВЛКСМ и КПСС. ВЛКСМ пытались хоть как-то с молодежью работать, и мы этим пользовались. Джазменов, рокеров, академических музыкантов, фольклор – все настоящее, что не относится к дешевой попсе, все загнали в подполье. На сегодняшний день самая главная форма андеграунда – это интернет. Диско-мафия, или попросту попса, держит руку на пульсе очень четко. Их не обманешь – если прибыли нет, это катастрофа. Если джаз, рок или классика не приносят дохода, то эта музыка никуда не проходит. Я думаю, вы заметили, что на телевидении сейчас музыки просто нет. Если честно, я жду момента, когда начнут прикрывать видеосервисы в интернете.

- Кризис как-то повлиял на музыку?

- Отпала часть спонсоров, и это, конечно, сказалось на проведении фестивалей, устройстве гастрольной деятельности. У меня было несколько спонсоров, которые выросли на моей музыке, и стали очень богатыми людьми. Они помогали «Арсеналу», оплачивали часть расходов. Очень жаль, что из-за кризиса многие фестивали терпят крах. Например, фестиваль «Джазовая провинция» держался только за счет спонсоров… Но, думаю, постепенно меценаты вернуться. Увы, у нас пока есть лишь спонсорство, но нет понятия меценатство, что означает постоянную поддержку. В Америке симфонические оркестры и некоторые университеты живут порой за счет меценатов. В капиталистических странах уже давно наелись деньгами и поняли, что девать их некуда, поэтому там люди создают фонды и поддерживают все виды некоммерческой деятельности. У нас пока, к сожалению, таких фондов очень мало. У нас зачастую поддерживают известных звезд, а вовсе не талантливую молодежь, в то время как она гибнет.

- Как пробиться молодому таланту?

- Для этого необходимо очень многое - везение, активность, мудрость, умение находить себе спонсоров, быть очень шустрым. Если талант пассивный, он может просто загнуться. Кстати, я уверен, что нельзя зарывать свой талант в землю, потому что это большой грех. Например, талантливый музыкант уходит в бизнес. За это судьба его обязательно накажет – в жизни у него все пойдет не так. Понимаете, талант – это подсказка от природы, ответ на вопрос «Для чего ты родился?».

- То есть Юрий Шевчук напрасно занялся политикой?

- Нельзя сказать, что Шевчук занялся политикой, он ведь по-прежнему поет песни и не лезет в официоз. А вот если музыкант идет в ногу с властью и в итоге уходит в политику, то профессионализм артиста у него остается, но божественного дыхания уже нет, и слушать такого артиста неинтересно. А Шевчук, кстати, один из немногих отечественных музыкантов, который подходит под понятие «рок», потому что рок-музыка - это протест. А все остальное - фиги в кармане. Ведь ни Макаревич, ни Гребенщиков ничего и никогда не пели против советской власти, только намекали. Конечно, они правильно делали, потому что если б они сказали хоть одно слово, их бы тут же посадили.

- Как вы относитесь к Егору Летову и «Гражданской обороне»?

- Резко отрицательно. Я не люблю все непрофессиональное, панковско-фашистское. Я дитя, изуродованное войной, поэтому не принимаю фашизм во всех его проявлениях. Не понимаю ни Лимонова, ни Летова. Эта чернушно-негативная форма протеста мне не подходит, тем более что она лишена профессионализма. Я против нигилизма, у меня все только позитивное и положительное.

- Кого из молодых рок-артистов можете выделить?

- Если честно, я не владею материалом. Могу лишь сказать про московского музыканта Александра Костарева. Его группа играет прогрессив-рок на уровне мастеров. У них сложнейшая музыка, нет никаких перспектив, и поэтому они сидят в глубоком подполье и репетируют. Эта музыка – настоящий протест против тупости, жлобства и обывательского болота.

Ксения ЛАПТЕВА.

"