В Уфе адвокаты заявили о давлении на присяжных по делу об убийстве топ-менеджера УМПО

«Я не знаю, обвинение это было или защита, но они были в штатском»

Поначалу ничто не предвещало неприятностей. Накануне присяжные практически справились со своей задачей. Они вынесли вердикт, но, по мнению судьи, не смогли его оформить надлежащим образом в силу отсутствия опыта. Председательствующий судья Ильгиз Ахметдинов вчера поставил перед ними выбор: исправить неясности и противоречия сразу либо отложить работу на следующий день. Присяжные посовещались и выбрали второй вариант, сославшись на чрезмерную усталость.

Сегодня с утра все участники процесса, включая подсудимых и присяжных, пребывали в хорошем настроении. Сергей Евстафьев спокойно общался с адвокатами сквозь решетку с краю «аквариума», а молодые подсудимые смеялись какой-то шутке, рассказанной Федором Токаревым.

Положительных эмоций добавили конвойные, приведя с собой большого и добродушного с виду пса в шлейке с надписью «Полиция». Пока ждали начала заседания, наставник немецкой овчарки рассказал, что его лохматого подопечного зовут Айс. Пес зевал и всё норовил улечься на пол.

Тем временем у входа в суд уже с утра собрались родные Евстафьева и его коллеги с УМПО.

Потерпевшие и их представитель в суд вновь не явились.

После возобновления процесса судья подозвал старшину присяжных и отдал конверт, в который накануне запечатали вопросный лист, нуждавшийся в доработке.

Старшина распечатал его.

Вскрывается конверт… Опечатано 11 февраля 2021 года, 21.10. Вопросный лист… комментировал старшина свои действия.

Едва он вернулся на своё место, как вновь попросил слова.

Ваша честь, у нас еще один самоотвод присяжного, ошарашил старшина присутствующих.

Судья поинтересовался, что стряслось.

Со своего места встал щуплый лысоватый мужчина.

Я обязательно должен объяснять, что случилось?.. Ну, в общем, дело в том, что сегодня утром я обнаружил за собой слежку, начал он взволнованно излагать причину своего отказа продолжить работу.

Мужчина уточнил, что работает в области информационной безопасности и считает себя вполне компетентным, чтобы адекватно оценивать подобные ситуации.

Когда сегодня утром я вышел из квартиры, увидел нескольких человек в штатском, стоявших на моем этаже. А кроме нашей семьи, там живут ещё только пенсионеры. Я не знаю, обвинение это было или защита, но они были в штатском. Потом они спустились следом за мной, сели в «Фольксваген Поло» и уехали… Вполне возможно, я ошибаюсь, но… Обычно я не ошибаюсь… В любом случае моё эмоциональное состояние не позволяет мне дальше находиться в коллегии присяжных, сбивчиво объяснил ситуацию присяжный.

— Но ведь вы уже вынесли вчера вердикт, осталось только сделать технические правки, — попробовал успокоить его судья Ильгиз Ахметдинов. Однако тот в ответ молча помотал головой, дав понять, что не собирается менять решение.

«Вся вчерашняя работа будет сведена на нет!»

Председательствующий судья попросил стороны, участвующие в процессе, высказать свои мнения.

Гособвинитель Роберт Фаттахов пожал плечами и пробормотал, что ему ничего неизвестно о слежке за присяжным.

Еще не хватало, чтобы вам это было известно, отреагировал судья.

Второй представитель гособвинения Мария Карачурина более внятно сформулировала мысль.

Если присяжный не может продолжать работу из-за своего эмоционального состояния, он имеет право взять самоотвод, высказалась она.

Подсудимые единодушно возразили против замены присяжного. Адвокаты их поддержали.

Ваша честь, неправильно менять присяжного после вынесения вердикта, когда уже наступила стадия его провозглашения. Ведь осталось только внести в него технические коррективы! А в случае замены присяжного вся вчерашняя работа будет сведена на нет! попытался убедить судью адвокат Айрат Хикматуллин.

Ильгиз Ахметдинов объявил перерыв и быстро вышел из зала. Гособвинители также удалились. Восемь основных присяжных ушли в свою совещательную комнату, двое запасных — остались в зале.

На протяжении получаса, пока длился непредвиденный перерыв, адвокаты вполголоса обсуждали происшедшее. Некоторые из них допускали, что сегодняшний инцидент в подъезде присяжного стал попыткой давления на него с прицелом именно на пересмотр вердикта. Развивать эту теорию дальше не стали, поскольку она грозила перерасти в подозрения на утечку информации о содержании вердикта. Утверждать подобное никто на себя смелости не взял. До сих пор оснований не доверять суду как будто не было.

Какой может быть смысл в слежке? Все равно апелляция будет — либо от гособвинения, либо от защиты, каким бы не был вердикт!.. Если бы вопросный лист был более понятным, такой проблемы не возникло бы, рассуждали адвокаты.

Судья по возвращении попросил всех встать и как-то слишком торжественно зачитал решение о замене присяжного. На смену побледневшему заседателю взяли запасного присяжного под номером «13» — седовласого полноватого мужчину среднего роста. Шутить по поводу его номера никто не рискнул.

Получивший отставку экс-присяжный стремительно покинул зал.

— Ваша честь, мы теперь должны доработать прежний вердикт или как нужно поступить? — спросил растерянно старшина.

Нет, теперь вам нужно будет снова обсуждать каждый вопрос, выяснить мнение нового члена коллегии и с его учетом потом снова выносить вердикт, ответил Ильгиз Ахметдинов и добавил, что по времени это может занять три часа или даже больше.

Старшина уточнил у судьи еще несколько моментов по поводу оформления вопросного листа и увел семерых коллег в совещательную комнату. Ильгиз Ахметдинов пожелал им доброго пути.

Одинокий запасной присяжный остался в отдельном кабинете, практически не производя шума и лишь иногда выходя оттуда по своим делам.

Тем временем у входа в суд продолжали ждать вердикта родные и коллеги Сергея Евстафьева — их приехало уже больше полутора десятка человек.

«Доказано… Виновен… Заслуживает снисхождения»

Как и накануне, обсуждение вердикта присяжными заняло больше пяти часов. Адвокаты, общаясь между собой, предположили, что львиная доля времени у них уйдет на оформление исключений. Если допустить, что присяжные посчитали причастность того или иного подсудимого к преступлению доказанной не по всем пунктам, им следовало бы отдельно расписать исключаемые моменты обвинения.

…Заседатели вернулись в зал в половине пятого вечера и передали председательствующему судье текст вопросного листа. Пока Ильгиз Ахметдинов молча читал, в зале было настолько тихо, что было слышно, как в углу дышит полицейский пёс Айс.

Закончив читать, судья вздохнул.

Суду требуется время, чтобы ознакомиться с вердиктом на предмет выявления противоречий и неточностей… Хотя уже с первого взгляда видно, что они имеются, произнес Ильгиз Ахметдинов и опять унес вердикт в свой кабинет.

Присяжные отправились в комнату отдыха, явно расстроенные услышанным. Гособвинители тоже ушли. Остальные — подсудимые, адвокаты, конвой и приставы — покорно ждали, чем же всё закончится. Подсудимые, кроме Евстафьева, попросили вывести их покурить. Сергей Васильевич сидел, перебирая лежащие перед ним на столе бумаги.

…Судья вернулся через час с лишним и обрадовал присяжных новостью: они почти справились с поставленной задачей.

Вы отразили ответы, как этого требует закон. Но есть замечания касательно указания количества голосов. По некоторым вопросам ответы оформлены некорректно, сообщил председательствующий.

Он показал старшине, в каких местах нужно устранить ошибки, и снова отправил присяжных в совещательную комнату.

Они вернулись через 20 минут, опять передали вопросный лист с ответами председательствующему. Ильгиз Ахметдинов просмотрел его и снова остался недоволен.

Сейчас уже всё почти правильно, но есть еще один момент. Там, где внесены изменения, старшине нужно дописать «Исправленному верить», потому что у вас слишком короткая подпись. Во избежание неправильного толкования нужно уточнить, пояснил Ильгиз Ахметдинов.

Присяжные снова удалились примерно на 10 минут, и потом, вернувшись, вновь показали вердикт судье. Он одобрил, наконец-то, содержание и разрешил оглашение.

Старшина начал громко читать судьбоносный документ. Все слушали его, стоя.

Каждый вопрос из 16-и включал в себя долгое перечисление обстоятельств, упомянутых в обвинительном заключении. Ответ на первый вопрос о том, доказан ли сам факт совершения преступления, никого не удивил. Конечно, от был утвердительным. Произнеся его, старшина сделал короткую передышку и принялся вещать дальше.

Следующие решения шокировали аудиторию. Это было видно по лицам.

После долгого перечисления всё тех же деталей обвинения, включающих и заказ Евстафьевым слежки за Яшиным, и заказ им убийства по найму, и его общение с Токаревым по WhatsApp, и всего прочего, что на протяжении последних месяцев неоднократно опровергли адвокаты, свидетели и исследования, старшина сообщил: присяжные большинством голосов (5 против 3) посчитали, что Евстафьев всё это совершил. Никаких исключений из зачитанного они не сделали.

Тем же большинством голосов они признали Евстафьева виновным, а равным числом голосов (4 на 4) решили, что он заслуживает снисхождения при вынесении приговора.

Следующим пришел черёд Токарева, которого единодушно признали виновным, при этом большинством голосов (5 против 3) присяжные посчитали, что он заслуживает-таки снисхождения.

Для Мингазова, Талипова и Хасанова присяжные сформулировали вердикт одинаково: «Да, доказано» (5 против 3), «Да, виновен» (единодушно), «Да, заслуживает снисхождения» (5 против 3).

Вердикт оглашен и передается председательствующему судье, закончил свое выступление старшина.

Ильгиз Ахметдинов поблагодарил присяжных за работу и сообщил, что теперь они могут быть свободны, а также предупредил, что необходимо соблюдать тайну совещательной комнаты и впредь.

«Мы же не идиоты!»

Адвокат Айрат Хикматуллин, защищающий Сергея Евстафьева, поднял руку и сообщил, что хотел бы высказать возражения, попросив обязательно внести их в протокол.

Я хочу заявить о грубейших нарушениях закона, которые мы сегодня наблюдаем здесь. В соответствии с требованиями Уголовно-процессуального кодекса и решениями пленума Верховного суда Российской Федерации ни присяжные, ни даже председательствующий судья не могут заявлять самоотвод на стадии провозглашения приговора. То, что мы наблюдали сегодня утром, это было противозаконно. Вчера присяжные уже, по сути, вынесли вердикт и наступила стадия его провозглашения. Мы заявили о нарушении еще утром, когда вы поменяли присяжного, и повторяем теперь то же самое. Ну, мы же тут не идиоты! Мы помним комментарии, которые вы вчера дали старшине, произнес Айрат Хикматуллин.

Адвокат имел в виду диалог, происшедший накануне поздно вечером в конце заседания между судьей и старшиной присяжных. Объясняя ему допущенные при оформлении вердикта ошибки, Ильгиз Ахметдинов произнес следующую фразу:

Если вы пишете, что один не причастен к преступлению, то на следующие вопросы — виновен и заслуживает ли снисхождения, отвечать уже не нужно. И в ответах по другим подсудимым противоречий быть не должно, они общались настолько громко, что данный разговор слышали все, кто находился в зале.

Вставлять эту деталь вчера в текст мы не стали, чтобы вновь не вызвать подозрения в давлении на присяжных. Но подтверждаем: диалог записан и на диктофон корреспондента Mkset, и должен попасть в аудиозапись у секретаря суда.

Если бы сегодня не была произведена замена присяжного, вердикт был бы другой, совершенно противоположный! Мы считаем, что столкнулись с совершенно безобразным и беззаконным явлением! уверенно заявил Айрат Хикматуллин.

Судья выслушал его без лишних эмоций и пообещал, что возражения будут внесены в протокол заседания. Затем, как ни в чем не бывало, он заявил: теперь предстоит определиться с наказанием для подсудимых.

— Поскольку обвинительное заключение утверждалось заместителем генерального прокурора России, нам нужно согласовывать и дальнейшие действия с Москвой. Для этого потребуется, как минимум, две недели, — объявил гособвинитель Роберт Фаттахов.

Посмотрев календарь, Ильгиз Ахметдинов известил всех, что следующее судебное заседание состоится 2 марта, и, попрощавшись, удалился.

Остальные участники процесса вновь вернулись к обсуждению утреннего инцидента с самоотводом присяжного. Сомнений в том, что ему ничего не померещилось, теперь уже никто не высказывал.

Известие об обвинительном вердикте в отношении Евстафьева вызвало взрыв негодования у его родственников и коллег, стоявших до самого вечера возле здания Верховного суда РБ на улице Сочинской.

Как пояснили адвокаты, после вынесения приговора будет подана апелляционная жалоба.

Комментарий

Айрат Хикматуллин, адвокат Сергея Евстафьева:

— Конечно, мы крайне возмущены вынесенным вердиктом. То, что мы наблюдали вчера и сегодня, мало походит на правосудие. Присяжными заседателями вердикт был вынесен вчера и вручен председательствующему судье. С этого момента по закону стадия вынесения вердикта завершилась, и следующая стадия — это уже его провозглашение. На ней судья проверяет вердикт и, обнаружив противоречия, даёт разъяснения, просит присяжных в совещательной комнате внести исправления, чтобы вердикт стал ясным и понятным, не содержал противоречий.

Из вчерашних разъяснений судьи, которые он давал старшине, было очевидно: в отношении кого-то из подсудимых вердикт был оправдательным. А кто же это может быть ещё в данном случае, кроме Сергея Васильевича Евстафьева?.. И упомянутые судьей вчера в разговоре со старшиной противоречия наверняка имели отношение к тому, что если Евстафьев не виновен, то из ответов, касающихся Токарева, следовало убрать, что тот получал от Сергея Васильевича деньги и т. д.

Есть все основания считать, что вчерашний вердикт не устроил судью или кого-то еще «повыше». Вместо того, чтобы помочь присяжным устранить противоречия, он сделал накануне всё, чтобы максимально тянуть время (чтение вердикта у судьи заняло вчера два часа!) и убедить присяжных: надо отложить доработку вердикта на следующий день…

Сегодня же с утра внезапно выяснилось, что на присяжного номер 10 оказывалось давление — за ним начали следить, и он решил больше не участвовать в процессе. Вместо того, чтобы принять меры для предотвращения давления на присяжного, судья удовлетворил его отвод и заменил на запасного. В итоге новый вердикт оказался обвинительным — с перевесом в один голос! Причём на сей раз не было никаких противоречий, никаких разъяснений и замечаний. Присяжные безоговорочно признали Евстафьева виновным абсолютно во всем, хотя мы почти полгода представляли им доказательства обратного. Да и сам Токарев признался в суде, что оговорил Евстафьева.

Конечно, у нас есть основания полагать, что всё это не случайно! И вчерашний самоотвод присяжной теперь тоже видится в ином свете. Она сказала, что по моральным соображениям не может участвовать в суде, так как боится совершить ошибку. У меня закономерный вопрос: кто и чем перед самым вынесением вердикта стал пугать присяжных, прилежно посещавших все заседания, начиная с сентября, и дотерпевших все тяготы до финала?

Теперь можно уже с полной уверенностью предполагать: вынеси присяжные сегодня вновь оправдательный вердикт, суд опять нашел бы в нем «противоречия» и заставил переделывать. И так далее — до получения нужного ему результата.

Мы неоднократно заявляли: при полном отсутствии доказательств, грубо нарушая закон, следствие приложило максимум усилий, чтобы сделать Сергея Евстафьева виновным. Теперь мы своими глазами увидели, как-то же самое произошло в суде. Иллюзий у нас больше не осталось. Остался вопрос: кому до такой степени нужно, чтобы Евстафьев оказался в тюрьме?!.