Между конъюнктурой и творчеством: как снять дебютное кино в России

- Питчинги проводят в России с 2013 года, в регионах – с 2016 года. Чем можно измерить эту работу?

- Критерии могут быть разные: есть фестивальные победы участников, есть снятые фильмы, есть поддержка Минкульта. Есть успешные примеры, когда ребята, благодаря питчингам, понимают, что им не хватает знаний, и приезжают учиться в Москву, вовлекаются в тусовку и находят свое направление, куда двигаться дальше. На питчингах мы больше говорим о том, как устроена индустрия, кто и какие проекты готов поддерживать. Это нужно знать молодому кинематографисту, как любой медик должен знать строение человеческого тела и понимать законы физиологии. А зачастую даже те, кто учится в ведущих профильных вузах, не представляют полной картины.

- Что уж тогда говорить о регионах…

- Кстати, именно в региональных питчингах больше жизни, больше свободы в творчестве. К сожалению, многие московские авторы действуют достаточно схематично в рамках выбранных тем и жанров. Любой самый непрофессиональный текст можно отредактировать, но живость идеи – важнее. В регионах и ищут это гибкое понимание жизни.

- Какие успешные примеры можете привести – по столичным и региональным проектам?

- На первом питчинге Константин Фам представлял проект «Брут». Снятая впоследствии короткометражка вошла в программу ММКФ, затем «обросла» еще двумя новеллами – все вместе они составили альманах «Свидетели», который попал в прокат. Помню, для привлечения внимания аудитории Костя пришел на питчинг с собакой – собственно, будущей исполнительницей роли Брута.

На наших же питчингах презентовали проект «Ну, здравствуй, Оксана Соколова» Кирилла Васильева. К нему было очень много вопросов у мэтров нашего кино – им казалось, что это слишком гэговый проект, слишком много юмора ниже пояса. Но в жюри оказались Александр Цекало, который должен был быть на питчинге полнометражных проектов, но перепутал время, пришел на короткометражки и поддержал Кирилла, и Джаник Файзиев. Проект получил очень разные оценки, но в итоге взял первое место. Эта битва за проект придала Кириллу уверенности и помогла привлечь продюсеров. Позднее фильм успешно покатался по фестивалям, а в прошлом году вышел полный метр, основанный на короткометражке. Примеров немало: «Рыба-мечта» Антона Бильжо, полнометражный проект Тимофея Жалнина, который планируется к прокату под названием «Двое». Есть ряд сильных документальных фильмов – «Бой» Максима Арбугаева, «Реанимация» Станислава Ставинова и Андрея Тимощенко, «Донецкая вратарница» Натальи Батраевой.

- Чем успели отличиться регионы?

- Классическая история – «Кредит» Вадима Валиуллина, участник первого питчинга в Башкирии, ставший лауреатом «Кинотавра». Есть несколько резонансных проектов в Иркутске, главным образом – док. В Казани в этом году получил поддержку в размере 2 миллионов проект «Я приду». Два проекта, презентованные в Казани, – «Кахексия» и «Не называй меня Вася» были отобраны на питчинг ММКФ в категорию «Work-in-progress», то есть это проекты, которые находятся на стадии реализации.

- Вы упомянули, что фильм «Таганок» Аскарова тоже может туда попасть.

- Да, в конкурс уже отобрано 6 проектов и сейчас мы хотим добавить участников вне конкурса. Мы можем включить «Таганок» во внеконкурсную программу. Надеюсь, это получится.

- Что для этого нужно? Вы ждете согласия с их стороны?

- Вопрос в том, насколько Айнур и киностудия «Башкортостан» будут готовы представить видеоматериалы, тизер к презентации. В принципе, это хороший шанс найти прокатчика и рассказать о проекте федеральной прессе и фестивальному сообществу. В свое время мы презентовали его проект «Из Уфы с любовью» на культурном форуме в Петербурге и это дало обратную связь, возможность поговорить с продюсерами и дистрибьюторами. И как раз там к нему начала присматриваться Свердловская киностудия, которая впоследствии взяла фильм в федеральный прокат. Я сам очень жду «Таганок» - я поклонник творчества Айнура еще с его короткометражки «Енмеш», называю его башкирским Кустурицей. Мне нравится, что все его фильмы сняты в разных жанрах.

- Какие тенденции можно проследить в заявках молодых авторов за все эти годы?

- Авторское кино, артхаус – это здорово, это фильмы, которые представляют нашу страну на европейских фестивалях. С другой стороны, такое кино – всего лишь 10-15 процентов рынка, если говорить о бюджетах. Остальное – это коммерческие фильмы, телесериалы и, надеюсь, веб-сериалы. Хотелось бы, чтобы молодой кинематографист снимал на качественную аппаратуру, был востребован. А значит нужно, чтобы молодежь думала о своем месте в индустрии и знала формальный и неформальный заказ студий, государства, то есть думала не только в ключе авторского кино. Семейное кино, комедии, хорроры – очень хочется, чтобы ребята изучали и эти жанры.

- Победитель башкирского питчинга получает 500 тысяч рублей. Этого достаточно для съемок фильма?

- Мы даем не столько на съемки, сколько вкладываем средства в человека, верим в его талант. Как он распорядиться этими деньгами – его дело. Конечно, есть определенная отчетность, но если это проект полнометражного фильма, очевидно, что этого недостаточно. Возможно, на эти деньги можно снять хороший тизер, вложиться в обучение, презентовать проект на европейских площадках.

- Во время питчинга вы сказали, что феномен популярности якутского кино – во многом заслуга удачного маркетинга. Если это так, почему нельзя эту систему работы адаптировать для других регионов?

- Кирилл Разлогов шутил: в Якутии средняя температура достаточно низкая, вот люди и ходят в кино греться. Если серьезно, то там не так много театров, музеев – в целом, по сравнению с другими регионами.

Примерно в 2007-2008 годах там собралась группа творческих людей, которым было не все равно на свою культуру и у которых было за плечами определенное количество проектов, фильмов, постановок. У них получилось снять несколько достаточно успешных фильмов, удалось заинтересовались кинотеатры. При кинотеатрах стали создавать свои небольшие студии, где начали снимать кино за небольшие деньги.

Конечно, было немало фильмов, которые не вошли в историю якутского кино, но двигали рынок, привлекали аудиторию. Так постепенно сложился интерес к местному кино. Рассказывали такую историю.

Году в 2011-м в якутском кинотеатре в соседних залах идет голливудский фильм с Брэдом Питтом и местная драма. Американское кино смотрит 18 человек, якутское – 50.

В Якутии много фильмов, которые не то чтобы копируют, но сняты в стилистике корейского кино, чей феномен тоже хорошо известен в индустрии. А тот порыв, который случился в Якутии больше 10 лет назад, не загнулся и развивается дальше. Что касается системной поддержки – к сожалению, системы по развитию кино там нет, последние пару лет на уровне Минкульта не финансируется ни один якутский фильм. И это проблема. «Царь-птица» - победитель прошлогоднего ММКФ, и фильмы, снятые в Якутии за последний год, - все, в основном, на частные деньги либо за счет частичного софинанирования. В этом году единственный фильм, который кормит весь регион, – это «Джулуур: Мас-рестлинг», получивший поддержку Минкульта России.

- Но якутское кинопроизводство продолжает двигаться, хотя бы по инерции?

- Пока да, за счет кассы, потому что есть прокат и есть зритель, который уже воспитан на якутском кино.

- Стоит ли молодым ориентироваться на «более полезные» темы – военное, спортивное кино, чтобы было больше шансов получить госфинансирование? Таких конъюнктурных и не очень качественных премьер становится как будто бы все больше.

- Нередко эти темы хотят снять совершенно искренне – как, например, было с фильмом «28 панфиловцев» Андрея Шальопы и Кима Дружинина. Как кто-то сказал, им хотелось снять кино до рези в пальцах. Они сняли тизер, потратили огромное количество сил, времени, денег, изучили тему, перерыли кучу архивов.

И тогда государство поверило этим ребятам, поддержало и в прокате, и предоставило допфинансирование. И в итоге фильм собрал более 300 млн рублей, а прокатом занималась компания «Universal», которая обычно берется только за один российский фильм в год. В целом, это был успешный кейс – при всех шероховатостях, которые свойственны дебютным фильмам. Мне кажется, это один из эталонов духовно-нравственного социально значимого кино. А есть режиссеры, которые пытаются что-то такое придумать, из-за чего получается неискренне и схематично. Должен быть баланс между творчеством, конъюнктурой и деньгами.

На питчингах, как правило, чувствуется, важна ли эта тема для автора. Например, в Казани лучшим среди проектов короткометражек стала «Солдатская шапка Паши Москвина. Он уже снял первый полный метр – драму «Пустота» о возвращении солдата с Чеченской войны, которая вошла в программу фестиваля российского кино в Польше, фестиваля «Сталкер». А здесь, в «Шапке», вроде как эта самая конъюнктура. Но это такой искренний проект – автор живет им. И в этом смысле я не чувствую фальшивых нот ни у автора, ни у тех, кто этот проект поддержал.