Публицист Шамиль Валеев: Регион под каблуком

- Мне все больше кажется, что Башкортостан - это слишком мужское, тестостероновое название для нашей республики, которую все чаще хочется назвать ласково - Башкирией.

При словах «да он настоящий бай» или «покорная мусульманская жена» я начинаю быстро перебирать в голове знакомые семьи, чтобы вспомнить такую, где бы главой семьи был мужчина.

И ничего не вспоминается, кроме каких-то отрывков из детских «узбекфильмов» про падишахов в тюрбанах и юной Гюльчатай с великолепной монобровью, которую красноармеец Сухов «назначил любимой женой». Завгаром, заведующей гаремом.

Не могу припомнить ни одной исторической фотографии, где бы жительница территории современной Башкирии скрывала бы свое прекрасное (или ужасное) лицо чадрой, буркой или паранджой. Я увидел такую одежду впервые лет в 35, когда ждал своего рейса в аэропорту Дубаи. И вздрогнул от неожиданности и абсолютной, поглощающей свет черноты дорогущей ткани.

Будучи студентом истфака, как-то специально посмотрел статистику тысяча восемьсот семьдесят, кажется, четвертого года на тему полигамии в нашей губернии. Получался такой порядок цифр: первую жену приводили в дом тысячи мужчин, вторую - десятки, третью - единицы, четвёртую - ноль. Где уж тут гаремы, где мужик с бородой возлежит, а жены вьются в полупрозрачном, держа в руках поднос с рахат-лукумом?

В селе, где я рос, рассказывали про тетку, общественницу, которая регулярно отоваривала своего подвыпившего супруга поленом. Дедушка мой, трижды раненный фронтовик и орденоносец, мягкий и добрый человек, отказывался резать курицу, уступив бабушке эту обязанность вместе с мандатом на управление семьей. Бабушкина власть никем и никогда не оспаривалась. На девятом десятке, чтобы хоть как-то лишить бабушку рычагов управления, мне домашние запретили покупать ей слуховой аппарат.

Лет 15 назад я собирал в уличном кафе одну из первых «живых» интернет-тусовок в Уфе. Грянула музыка, и собрание пришлось свернуть - вокруг за столиками оказалось несколько компаний коротко стриженых дам с уверенными чертами лица. Немного поддав, они начали охотиться за нашими инженерами связи, как ворона охотится за цыпленком. Я понял, что деньги на досуг в публичных местах и желание им заниматься есть преимущественно у дам. А их баи и падишахи, как мне показалось, проживали адаптацию к рыночным условиям в партере, на подхвате, на рыбалке или запое.

У меня твердое убеждение, что мужики за редким исключением у нас в Башкирии - очень удобные и покладистые. Как бы это поточнее - ...управляемые. И ни разу не баи, будь они хоть при ста миллиардах.

Один мой хороший друг, начинающий писатель и музыкант, всю свою карьеру занимается тем, что убеждает очередного работодателя, что дома у него - гораздо более строгое руководство. Так и говорит начальству: мне нужно руководству позвонить. Настоящему.

Даже самые публичные мачо и "басмачо" быстро бегут домой из любого бара по первому телефонному свистку. Как и я - иной жизни, кроме существования в виде подкаблучника у нас и нет, особенно после первой детской каки, мытой мозолистой папиной рукой.

Какой уж тут исламский домострой, какая тут семихвостая камча? Какое уж тут управление семьёй удивлённо вскинутой бровью? Даже у самого сурового и крепкого из наших вождей (мужскую стать отнять труднее, чем нефтянку), как я недавно прочитал в одной книге, ключевые решения часто принимала даже не первая леди, а её мама.

И каждый раз, например, ставя галочку в бюллетене за какого-нибудь электорального мужичка, я думаю: а я сейчас за кого голосую? За того парня или за его домашнее руководство?