Японская катана и испанская наваха: как в Уфе выбирали лучших юных скрипачей мира

В ГКЗ «Башкортостан» прошел Третий тур Конкурса. Четыре финалиста исполнили с объединенным оркестром скрипичные концерты. Для аккомпанемента конкурсантам организаторы конкурса привезли музыкантов-концертмейстеров из Национального Филармонического оркестра России (г. Москва), который объединили с музыкантами из Национального симфонического оркестра Республики Башкортостан (г. Уфа). Руководил этим сводным составом приглашенный дирижер из Эстонии - Михаил Герц.

Сказалось отсутствие полноценных акустических репетиций в большом зале, поэтому некоторые голоса в оркестре звучали не всегда в балансе. Так, всю дорогу торчал из оркестра московский фаготист, который иногда полагал, что скрипичные концерты написаны для фагота соло; раскусить акустические реалии приглашенному оркестру не удалось, хотя играют тут они не впервые.

Уже несколько сезонов каждую осень НФО гостит в Уфе. Второй причиной являлся дирижер, который, казалось, так ловко знал партитуры скрипичных концертов, но не занимался динамической работой в процессе самого выступления, что говорит об отсутствии опыта. Мануал дирижера (дирижерская техника рук – прим.ред.) оставлял желать лучшего, т.к. даже со спины было видно недостатки техники дирижирования: торчали локти, перманентные неточные движения и отсутствие сетки, плюс недостатки заполнения долей делали свое нехорошее дело. Было неясно, для чего дирижеру нужна была палочка, если дирижер этой палочкой не пользовался.

В целом отзыв по оркестрам положительный - откровенных “киксов” не было, по вертикали все сошлись, на том и достаточно. Нельзя сказать, что оркестр с дирижером сильно как-то мешали солистам-скрипачам, нет, но и не помогали тоже. На подобных марафонах говорить о симфонических традициях, об общем дыхании коллектива, о культуре звука не приходится. Сказанное не касается наших милых конкурсантов, которые играли ныне в полную силу и заполняли зал огромным мощным звучанием.

Мария Дуэньяс (Гранада, Испания). Первый концерт Никколо Паганини. На этом туре я окончательно убедился, что в игре Марии свойственные ей дерзость, эпатаж - есть часть ее самой. Поначалу все дни я полагал, что такой кварцево-кремниевый вид игры на инструменте лишь часть замысла, спортивный азарт, конкурсный адреналин и не более. Оказалось, что юная леди исповедует это свое видение скрипичного исполнительства - она так устроена. Дуэньяс мне напомнила всех этих фигуристок и гимнасток, которые в детстве добиваются олимпийских и иных чемпионских высот и затем резко куда то исчезают. Думаю, страсть к победам у Марии выше страсти играть на скрипке, или, возможно, все это мирно уживается целостным органичным единством в ее юной голове. Звучала прекрасно, ярко, дико эмоционально; бедный Паганини выглядел как палач скрипки, как рыцарь-тамплиер под стенами Иерусалима. Пару раз были ситуации в раунде Марии, когда слово “скрипка” являлась производной от слова “скрипеть”. У Дуэньяс на сцене вообще не может быть никаких компромиссов для нее - это одно из сильнейших ее качеств.

Мне очень нравятся руки, которые лепит ее педагог Борис Кушнир. Много лет ловлю себя на мысли, что радуюсь красивым кистям его учеников. Полагаю, можно запустить новый мем "Кисти Кушнира", в качестве репликатора, думаю, будет любопытно.

Иссеи Курихара (Тохо, Япония). Скрипичный концерт Мендельсона-Бартольди. Игра Иссеи доказала, что он и его профессор знают много различных комбинаций, которые они, как цифровку, как файл в карте памяти, -словно ящик для срочного ремонта, - берут на производство. Раз - один пассаж он сыграл одной аппликатурой, два - этот же пассаж через несколько тактов он играет другой (более громкой) аппликатурой, т.к. в этот момент медные в оркестре дунули громче, чем надо. Одним словом, молодой сёгун готов к любым перипетиям партитуры и дирижера: пред началом знаменитой мелодии побочной партии эстонский маэстро вылетел на пару тактов из музыки, растерялся; оркестр сделал вид, что ничего не было. Оркестр спас дирижера. Именно для этих целей и пригласили оркестрантов НФО. Во второй части дирижер упрямо демонстрировал, что не умеет дирижировать “на 6”, и даже позволял себе иногда вальсировать.

До сего дня мне было неизвестно, что японцы ищут легких путей. Везде, где возможно, материал был облегчён: легко играть, легко звучать, легко терпеть.

Мендельсон-Бартольди выглядел таким автором - почти лишенным драматизма, конфликта и революционных идей. Музыка концерта предстала пред нами несколько простосердечной, изящно-наивной, как ранняя сакура на восходящем солнце. Романтизм имел сугубо поэтическое проявление, лишь как догадка, как намёк.

Полагаю, подобная интерпретация подтверждает именно такое понимание музыки Мендельсона, нам это непривычно - мы воспринимаем музыку Мендельсона как более плотную материю. В любом случае, талант самурая был нами запечатлен, этот интересный скрипач запомнится нам надолго и думаю, после конкурса Иссеи будет приезжать в Уфу для ангажементов.

Федор Безносиков (Москва, Россия). Первый концерт Дмитрия Шостаковича. Произведение депрессивное, темное, отдает ленинградской сыростью. Слушая это сочинение многие переносятся туда- в концертный зал Санкт-Петербургской филармонии, где до сих пор царит дух Мравинского и где так остро чувствуешь одиночество.

Оркестр тоже оказался сырой, как непогода, изображая моросящий дождь. Фагот упорно продолжил начатое в первом сете и постоянно тянул одеяло на себя. Учитывая, что музыкальный материал Шостаковича и без того является достаточно простым для восприятия (“советский примитивизм” как характеризуют на Западе), часто оркестранты интуитивно закладывают в симфонизм Дмитрия Дмитриевича многое из собственного арсенала внутренней ментальной памяти, заполнение происходит на уровне генетики. Сегодня этого не произошло. Возможно, так воспринимает сей материал эстонский маэстро, возможно, не напрягались гастролеры.

В «Скерцо» не хватило штрихов, будто сто человек на сцене не знают, что такое “martle” (отрывистый штрих- прим.ред). Полифонизм Шостаковича ограничивался лишь тембральными выявлениями, нить контрапунктов постоянно терялась. В «Пассакалии» дирижер изображал стоячие высокие воды Невы, заменяя движение внутри материи простым примитивным accelerando (“ускорением” - итал.) Хочу отметить, что азиатские члены жюри, которые Шостаковича у себя слышат не часто, были просто поражены игрой русских оркестрантов - визуализация музыки композитора проявилась в точной передаче ярких образов, заложенных Шостаковичем.

Солист был хорош, “звезд с неба не хватал”, был спокоен и органичен.

Конкурс был в его руках, за спиной сильное дыхание. Поэтому необходимо было лишь отстоять и напомнить всем об их любви к Шостаковичу.

Степан Стариков (Москва, Россия). Концерт Чайковского. Сразу бросилось в глаза, что опять тот же степановский штрих: он же был в Моцарте, он же был Бахе и т.д. Причем это и не “деташе” и не “стаккато”. Видимо, молодой солист планирует всю жизнь играть этим штрихом, отрадно. Морально конкурсант явно был готов, он понимал все происходящее и в каком он находится положении.

В конкурсе последним у него были все шансы положить коллег на обе лопатки, закрыв вопрос раз и навсегда. Но солист решил не отходить от выбранной тактики, не стал менять профиль картины и остаться в поле боя в роли искусного врачевателя, продолжая использовать некоторые чары обаяния, такта и терпения. Солист являл собою героя меланхолической мелодрамы. Каденция (типичный гармонический оборот в конце того или иного раздела музыкальной формы – прим.ред) оказалась чуть сырой и бесформенной. Далее были скользкие пассажи, которыми Степан дал повод для членов жюри. Начало «Канцонетты» москвичи сыграли будто какой-то молдавский наигрыш, меня всегда поражает, как музыканты в оркестре с легкостью выключают тембральные краски (иногда включают). В целом, концерт собран, но есть недочеты, которые в ближайшее время солист легко устранит. Разумеется, тяжело играть - тяжело соответствовать современному уровню и требованиям, когда в любом месте под рукой лучшие записи великих скрипачей и их интерпретаций.

Третий тур напоминает сборы-вызовы в Сборную команду страны. Солисты из разных страны, оркестры из двух разных российских городов, дирижер тоже из другой страны. Что лучше - клубный футбол или игры за сборную? Каждый отдает предпочтение своим взглядам. По мне, так нарушать цепкие связи коллективов нельзя, у каждого есть свои особенности, свои традиции и свой поиск звука.

Уже поздней ночью Жюри объявило лауреатов конкурса: лауреатом третьей премии стал японский солист - Иссеи Курихара, вторая премия - Федор Безносиков. И единогласным решением первую премию присудили Марии Дуэньяс, ей достанется скрипка работы итальянца Риккардо Антониацци (1912 г.).

От всей души позвольте поздравить наш город с таким ярким и запоминающимся событием, которое вновь открывает новое звонкое имя в скрипичной музыке будущего - имя Марии Дуэньяс!

В свою очередь, хочу поблагодарить организаторов конкурса с прекрасно проведенными днями и, разумеется, сказать самые лестные и теплые слова блистательным членам жюри.

Ждем и надеемся на Третий конкурс!